– Я не хожу по ресторанам. Мне достаточно чашки кофе, – смущенно ответила она.
– Обязательно с ликером и мороженым. Какой кофе вы предпочитаете – эспрессо, по-турецки, капучино, по-американски?
– А разве есть кофе по-американски?
– Конечно, американцы пьют много кофе.
– Тогда я попробую по-американски.
Яша с удовольствием разыгрывал партию аристократа, знатока Рима и западной жизни.
– Я купил себе несколько хороших итальянских костюмов. Итальянская мода и пошив – самого высокого класса. В Америке такие стоят раза в три дороже.
Лиле принесли большую чашку довольно некрепкого кофе. Она попробовала и удивилась тому, насколько он был непохож на ставший уже привычным итальянский. Яша засмеялся:
– Это и есть кофе по-американски.
– Что вы собираетесь делать в Америке? – спросила Лиля.
– Открою галерею и буду продавать картины своего брата и других художников-авангардистов. Я умею это делать. А вы?
– Я врач. Хочу попробовать снова стать врачом.
– Доктор? Тогда вы точно разбогатеете.
– Ну, я так не думаю.
– В Америке врачи богатые, уж я-то знаю. Возле больниц всегда стоят самые дорогие машины – «кадиллаки», «мерседесы».
– Какие там машины, – отмахнулась Лиля, – мне придется начинать все сначала, сдавать тяжелый экзамен.
Лиля стала прощаться, и Яша предложил подвезти ее на такси. Но ей больше не хотелось с ним общаться, она поняла, что он собирается приударить за ней от нечего делать, и соврала:
– У меня встреча с сыном.
Отделавшись от Яши, она пошла домой пешком и у входа в оперный театр увидела небольшую толпу. Давали оперу Верди «Эрнани». Лиля решилась и купила билет на галерку. Слушая оперу, она сразу забыла о неприятном впечатлении от разговора. Она не знала сюжета «Эрнани», но с первых аккордов ее охватил восторг – и от музыки, и от исполнения бельканто.
Домой она пришла в полном восторге.
– Лешенька, я слушала замечательную оперу. Нам надо обязательно сходить вместе.
Но он был расстроен и только ответил:
– Мне плевать. Меня уволили из ХИАС.
– Как? За что уволили?
– Да ни за что. Сказали, что у них нет денег, чтоб платить, и выгнали.
Он был глубоко травмирован, и мать как могла старалась успокоить его:
– Тебя не выгнали, а просто сократили. Не расстраивайся, денег нам хватает.
– Я старался, работал. Это унизительно, когда тебя выгоняют.
– Лешенька, не придавай этому большого значения. Пойдем завтра в оперу или, если хочешь, в кино.