И на вещи бы хватило, но прежний Клеон был, всё же, больным
человеком, которого некому было защитить. Как итог – обманывал его
каждый второй, улыбаясь в лицо и пользуясь положением известного на
весь город дурачка. Удавлю сук, как только возможность
представится! Никому не пожелаю посмотреть такой вот «фильм» в
голове, отдающийся картинкой, звуком, ощущениями, чужими-твоими
эмоциями, фантомной болью от побоев…
Хуже было бы только не откажись эти греки от однополой «любви» в
отношении юношей, но в этом плане время что-то, да исправило.
Но Локи… Что б тебя кони вечно драли, с твоим сыночкой
восьминогим во главе! Ну удружил, скотина!..
Хлопнув кулаком по незапертой двери, я просочился во дворик, там
же рухнув на траву. Всё равно тепло было, а запираться в четырёх
стенах, которые могли спровоцировать новый ворох воспоминаний… нет,
мне и того, что уже пришло и всё ещё подтягивалось само хватало с
запасом.
Большим таким запасом, из-за которого в голове царил сумбур
похлеще того, что бывает после жестокой и беспощадной попойки.
Клеон, сын Трояна, которому недавно исполнилось шестнадцать –
это теперь я. И на сегодняшней церемонии представления богам ни
один член пантеона не высказал во мне явной заинтересованности и
желания признать «своим». Даже Гермес промолчал, хоть, подозреваю,
с его попустительства меня и не отвергли единогласно, изгнав или
казнив из жалости.
И, соответственно, сделали Неприкаянным.
Магические цепи, – отдельная история, – проявились, конечно, да
и я теперь не тот послушный идиот, но ниже падать в иерархии
местного социума было некуда.
Потому что боги признавали даже рабов, а непризнанных в
безопасной черте города не держали, убивали или изгоняли.
Неприкаянный – почти уникальный случай, встречался один раз на
тысячу, если не реже. Почти что табличка «этого беднягу никто не
защитит, дерзайте». Не свой, но и не чужой…
А я ещё удивлялся, какого хрена меня хотели в канаве утопить.
Хер им теперь, а не моя смерть и уход ставших ничейными владений с
молотка!
Но вот как всё обставить, не сильно потеряв в моменте и
перспективе, нужно ещё придумать…
Удивительно, но у этого летающего континента действительно была
то ли луна, то ли иллюзия её. И звёзды, сверкающая россыпь которых
заставляла сердце биться быстрее, а мысли – течь мягко и гладко,
словно по проторенной веками назад дороге. Я смотрел на них и
понемногу успокаивался, оставляя сонм чужих проблем не в прошлом,
конечно, но позади, на задворках сознания. Смещая их прочь из
«оперативной зоны», которая мне была нужна для размышлений и
систематизации всего того, что Локи нарыл в этой тушке,
«стабилизировав» и кинув мне, точно кость бешеному псу.