Хотя куда уж хуже-то?
Как показали не такие уж и далёкие события, хуже – понятие
относительное и хорошо масштабирующееся. Но на тот день я об этом
даже не подозревал…
– А сейчас… – И снова вышел вперёд Феогнид, подозрительно
ухмыльнувшийся. – … вы все встанете и проследуете на стадион. Вам
выпала уникальная возможность лицезреть показательные бои
престолатов, воинов-магов!..
«Война – отец всех вещей»
(с) Гераклит.
– Вам выпала уникальная возможность лицезреть показательные бои
воинов-магов! Мы с Мелиссой продемонстрируем то, к чему вам нужно
стремиться! То, ради чего блюсти дисциплину и ежедневно проливать
пот и кровь!..
С пафосом мужик явно дал лишку, ибо в аудитории началось чёрти
что и сбоку бантик. Даже Леонт, показавшийся мне пусть говорливым
слишком, но всё же эмоционально уравновешенным вскочил, вскинув
вверх руку так, словно ему вот-вот на голову венок победителя
ежегодных соревнований возложить должны, а не тот, что после
соревнований. Ну, из которого можно чай заваривать.
И что самое важное, от него мало кто отставал. За счёт этого вся
аудитория выпала из жизни минут на пять, не меньше. Лишь когда
стало ясно, что юноши успокаиваться не собираются, Феогнид со своей
лужёной глоткой заставил каждого вытянуться в струнку и потянуться
на выход, привнеся хоть какое-то подобие порядка.
Я же, глядя на плотно сбившуюся толпу местами отнюдь не
благоухающих, – купальни не резиновые, а на лекцию хотели все, –
атлетов, с тоской глянул в окно: выйти в него, что ли? Само здание
высокое, но одноэтажное, просто с шикарными семиметровыми
потолками. Разбиться не разобьюсь, но как на меня после этого
посмотрят? Хм…
– Леонт, есть идейка. Как думаешь, если мы выйдем через окно,
нас накажут? – Спросил я, толкнув товарища локтем в бок. Тот
обернулся, посмотрел недоумённо на меня, на окно… и на его лице
расцвела предвкушающая, хитрая улыбка.
– Никогда не слышал о наказаниях за это. Но никто и не порывался
вот так выйти. Будем первопроходцами?
Я, отзеркалив его улыбку, схватился руками за мраморный
подоконник, проверил тот на прочность и подтянулся, усевшись в
оконном проёме: плохо тут по определению не строили. Уж точно не из
камня. И ширины арки вполне хватало, чтобы спокойно выпасть наружу,
в объятия густой травы и кустарника.
– Быть первым всегда почётно, даже если сделал глупость. Не
отставай. А то, чую, сейчас тут тоже образуется давка… – И правда,
на меня во все глаза пялила половина аудитории, и даже пожилой
лектор откровенно улыбался, едва ли не хихикая от созерцания этой
картины. А уж когда я театрально «выпал» спиной вперёд, –
последнее, что было видно изнутри, – в полёте перевернувшись и
приземлившись на ноги, вслед мне донёсся хохот и, кажется, звуки
борьбы за право двинуться следом.