– Классно смотришься. Коротковата, правда, и колпака звездочета не хватает. Не помню, куда я его засунула.
– Издеваешься?
– А у меня другой одежды нет. Хочешь, свою юбку дам? У меня их полно.
– Не хочу. А это откуда?
– Отсюда. На карнавал себе пошила. Я всех подруг своих обшиваю.
– И мне теперь прикажешь в этом вот ходить?
– Совсем не обязательно. Звякни домой, чтоб сменку привезли, и все дела. – Девушка пытливо посмотрела мне в глаза. Я молчал. – Значит, угадала. Нет у тебя дома.
– С чего ты взяла?
– С того, что у тебя штаны на проволочке болтались. Значит, ты бездомный. Бомж.
– И ты вот так вот запросто привела к себе бомжа?
– Не каждый бомж сделает то, что ты сделал для меня. Только сразу хочу спросить: ты не алкаш?
– Почему такой вопрос?
– Все бомжи – алкаши, – убежденно сказала девушка. – Вообще-то вид у тебя не потасканный. Щеки розовые, кожа не огрубевшая.
– Я не алкаш.
– И слава богу. Кстати, мы с тобой даже познакомиться толком не успели. Меня зовут Варвара, для друзей Варя.
Ну вот и пришла пора играть. Я постарался изобразить на лице смятение.
– Чего молчишь? Меня зовут Варвара. Приличные люди в таких случаях говорят: а меня… – Девушка сделала паузу, ожидая завершения фразы, но я продолжал молчать. – Нет, в чем дело? – начала злиться девчонка. – В конце концов, это просто неприлично! Чего молчишь?
– Я не молчу. Я вспомнить пытаюсь.
– Что вспомнить? – опешила Варвара.
– Как меня зовут.
– Понятно. Теперь ты надо мной издеваешься.
– Не издеваюсь. Я только сейчас понял, что действительно ничего не помню. Ни кто я, ни что я. Я даже не знаю, где сейчас нахожусь. Это Москва?
Девчонка тихо охнула:
– Осоченск…
Ох, и ни фига себе меня швырнуло. Если память не изменяет, глушь таежная. Где-то три, а то и четыре тысячи километров от Москвы…
Нетерпеливый звонок в дверь заставил нас подпрыгнуть.
– Черт! Кого еще на ночь глядя принесло, – заметалась Варя. – Прячься к деду в спальню!
– Варвара! Открывай! – послышался со стороны прихожей чей-то сердитый голос.
– Дядя, – окончательно расстроилась девчонка. – Он у меня в полиции служит. – Губы Варвары затрепетали.
– Открывай, – обреченно вздохнул я. – В конце концов, ты в этом деле жертва, а не преступник, а я…
– Но он же тебя посадит!
– Как будет, так и будет.
Девушка обреченно вздохнула, выключила плиту и прошла в прихожую.