Но сейчас, когда Саша сказал, что
собирается идти спасать племянницу царя — он не понимал. Ни сразу,
ни через секунду, ни через время, занявшее у Кулибина пять
шагов.
Единственное, что было понятно, что
обстреливать отряд этих странных людей было опасно, потому что шанс
случайно загубить племянницу Долгорукова был неиронично высок. В
пылу сражения болты часто попадают туда, куда совершенно никто не
целился и даже не предполагал, что так может случиться.
Выглянув из-за угла, Иван аккуратно
зыркнул в сторону пятерки людей в сутанах с покрытыми головами. Они
не видели его, что играло на руку, потому что сейчас у него была
возможность осмотреть их более подробно: среди их группы самым
уникальным казался мужчина, стоявший позади. Даже под одеянием было
видно, что он обладает невероятно массивным телом, грузным,
тяжелым.
Не зря тогда на дороге Кулибин указал
на этот след, который выделялся отчетливее всех остальных и
говорил, что в группе точно есть кто-то с весом более ста
килограмм. На скромный взгляд Кречета тот человек, размером
напоминавший деревянную цистерну для брожения пива, был значительно
тяжелее, минимум еще на половину от озвученного ранее веса. То есть
все добрых сто пятьдесят килограмм.
Еще один был высокий и худой, что
создавало слегка комичный контраст на общем фоне. Он стоял во
главе, явно сутулясь, словно стеснялся своего выделяющегося
роста.
Трое оставшихся были плюс-минус одной
комплекции и стояли по бокам, прижима друг к другу телами так
тесно, что разглядеть, что было у них внутри — практически
невозможно. И возможности убедиться в том, что Кулибин не сошел с
ума тоже не было, потому что Шепот здесь уже медленно истощал мозги
своим назойливым жужжанием.
Капля за каплей на темечко, как
чертова пытка в темноте с завязанными руками и мешком на
голове.
— Что он делает, — прошептал Олег,
сидевший на корточках через полметра от Ивана.
Иван смотрел на Олега несколько
долгих секунд, после чего вздохнул и сказал:
— Ищет решение возникшей задачи.
***
Меня заметили почти сразу, как только
я показался. Покрытые капюшонами головы повернулись в мою сторону.
Медленно. Неспешно. Я буквально ощущал на себе цепкие взоры,
спрятанные в тенях, что щупали каждый сантиметр моего тела.
Изучали. Сверлили.
— Простите, — сказал я, подняв руки в
примирительном жесте, — я заблудился! Не подскажите, как выйти к
городу?