«Игроки» Гоголя – гениальная незавершенка
Николай Васильевич пожаловался Прокоповичу в письме от 29 августа 1842 года (дату держим в уме!..) из Германии: "Посылаемую ныне пиесу „Игроки“ всилу собрал. Черновые листы так были уже давно и неразборчиво написаны, что дали мне работу страшную разбирать".
Какой-то внутренний позыв все-таки заставил Гоголя пьесу и собрать, и отослать в печать, и даже передать на постановку. Уже на следующий год в феврале публика увидела новую комедию в Малом театре, на сцене блистали в числе прочих Щепкин и Садовский! А в апреле того же года "Игроки" были представлены в Александринском театре – играли любимцы публики Мартынов, Самойлов, Сосницкий…
Критика к Гоголю была неравнодушна. Еще не забылось автору, как его шпыняли за "Ревизора", сколько ему потом пришлось оправдываться, устно и письменно! Досталось от критиков Николаю Васильевичу и за "Игроков": что это за пьеса без единой женской роли, с одной лишь карточной интригой, без достойной перемены декораций, в одном акте в придорожном трактире! Правда, все отметили, что публика представление смотрела до конца с неослабевающим интересом, сюжет оказался хитро закрученным – и очень остроумно разрешенным. (Сегодня все бы назвали эту комедию незаурядным детективом на остросоциальные темы!) На этом всё и кончилось. Поникший автор в собрание сочинений хоть и поместил "Игроков", но с извинительной пометкой: "незавершенная".
Для него самого все было исчерпывающе и прекрасно высказано: шулерство, возведенное в ранг добропорядочного (!!!) мастерского искусства, в жизни проигрывает, расшибается вдребезги об искрометную импровизаторскую выдумку картежников рангом хоть и пониже, но смекалистее, веселее, незашореннее никакими правилами. Ну, примерно так же, как легкомысленный и недалекий Хлестаков, сам того не осознавая, переигрывает доку-городничего со всеми его хитроумными приспешниками. Нечаянно, неосмысленно, но тем вернее и смешнее! Такая интрига, в отличие от тогдашних шедевров европейских комедиографов, и не нуждается в хитросплетениях вокруг пышных юбок. Здесь русский нрав, невероятная способность к изобретательности, ерничеству, умение… левой пяткой за правым ухом почесать, да при этом еще и немалую выгоду извлечь.
О, Гоголь был мастер из повседневной реальности извлечь эти фантасмагоричные сюжеты, должно быть, поэтому его произведения были настолько притягательны для творческого переосмысления и заимствования художниками, композиторами, театральными и киношными постановщиками. Кажется, нет ни одного произведения Николая Васильевича не переведенного на язык живописи или музыки, некоторые – не по одному разу! Да взять хоть бы "Ревизора" – уже в наши дни Дашкевич написал по нему оперу, а А.Чайковский в 1980 году – балет, мне довелось его видеть тогда же, в 80-х, в Мариинском театре в Ленинграде, очень смешное зрелище! Мои мальчики хохотали, глядя, как взяткодатели таскали девиц кордебалета в юбочках из ассигнаций, вручая их Хлестакову. Между прочим, это был первый в их жизни балет и первое посещение оперного театра.