Позже к лыжнику присоединились и другие участники обеда. Они по очереди интересовались моими увлечениями и раздавали советы, что и как лучше делать. Я, с умным, понимающим лицом, делал вид что все воспринимаю очень серьезно, хотя сам сидел и думал о разных вещах, которые совершенно не имели с разговором ни чего общего. Все знакомые Анны были не из бедных семей и пользовались авторитетом в своих кругах. Но для меня они были лишь детьми своих богатых родителей, которые сами в жизни и палец об палец не ударили для достижения чего-либо. По прошествии некоторого времени, я поймал себя на мысли, что нахождение в этой компании доставляет мне некий дискомфорт. Обычные безобидные разговоры стали переходить в ту стадию, когда все люди вокруг (не имеющие столько же) считались бедняками и отбросами общества. Анна прекрасно знала, что такое хамское отношение к обычным людям меня очень сильно задевало, и попыталась сменить тему беседы, когда заметила мое сильное напряжение, но было уже поздно. Я загорелся.
– Ян, а ты сегодня улетаешь или как? – спросила Анна, когда я привстал из-за стола.
– Секунду, Анна. Сейчас отвечу и на твой вопрос, но сначала выскажу свою точку зрения, – успокоил ее я. Но от этого она совсем не успокоилась, а наоборот еще больше напряглась. Также как и напряглись все присутствующие.
– Вы упомянули «простых» людей. А что с ними не так? – спросил я надутого, как колобок, толстощекого еврея, сидевшего напротив.
– Они изгои общества и не достойны хорошей жизни. Не так ли? – он еле-еле вскинул свои толстые, дряблые руки над столом и осмотрел всех за ним, будто ожидая одобрения его слов.
– Вы не правы, – ответил я. – Я никогда не делил людей на богатых и бедных. Это неправильно как с точки зрения морали, так и с точки зрения логики. Вот вам простой пример. Есть богатые люди, как вы например, – я нагло ткнул в него пальцем, показывая всем, что испытываю при этом огромное удовольствие от своего бескультурья, – но есть и еще богаче, такие как я. А раз я богаче чем вы, то получается, что вы – бедняк, и такой же изгой для меня.
Толстяк напрягся. На его складчатом лбу выступил пот.
– Конечно нет. Ведь мы с вами оба богаты. Просто… Вы чуточку богаче. Вот и все, – осторожно произнес он.
– Вот так же и среди всех людей… Все ваши рассуждения меркнут перед моральной стороной вопроса. Как можно унижать людей лишь за то, что им не повезло в жизни так же как и вам? Не повезло родиться в семье Рокфеллера или Форда, не повезло выучиться в престижном вузе, так как у родителей не было средств его оплачивать, не повезло встретить богатую вторую половинку… Разве мы вправе осуждать их за это? Разве материальная составляющая важнее душевной? Я вот могу вам сказать, что вы для меня человек, такой же как и миллионы других. И вот теперь думайте… Считаю ли я вас изгоем, наряду с ними, или же наряду с вами считаю их хорошими людьми…