Я склоняю голову к плечу.
Женщина… мне не нравится. Её бесцеремонность я воспринимаю слишком болезненно.
— Вы… — начинаю я.
— Да иди ты сюда, — требует она.
Сплюнув на мостовую, женщина делает шаг мне навстречу и протягивает руку, словно хочет поймать за юбку и увести за собой.
В голове яркой вспышкой взрываются радость от того, что кто-то поможет мне, направит, позаботится, ответит, куда идти и даст угол, где я забьюсь под одеяло и закрою глаза, и вместе с трусливой радостью вспызивает яркое, огненное возмущение.
Я не хочу в приют, я не хочу в арендованный мне Бертом дом.
Я хочу!
На самом деле я понятия не имею, чего я хочу, но мне кажется, что волшебным образом появившееся “Бюро” единственное место, где я верну свою жизнь, и я пячусь от женщины.
— Это не ваше дело, — с твёрдостью, которой у меня никогда в жизни не было, отвечаю я.
— Дура, я тебя спасаю, добра тебе желаю! Совсем не соображаешь, что творишь. Потом благодарить будешь.
“Потом благодарить будешь”, — говорил мне папа. Только вот не испытываю я благодарности, одно сожаление, а папа ведь и правда добра желал.
— Я решу без вас, сама, — отрезаю я.
И она неожиданно соглашается.
— Хорошо, — она втискивается в дверной проём мимо меня и вдруг оплывает как подожжённая восковая свечка.
Тёмное, в заплатках по подолу и на локтях платье падает на пол. Женщина в буквальном смысле выходит из одежды, только она уже никакая не женщина, а очень странное существо женского пола. Лицо не белое, а с металлическим золотым оттенком и словно присыпано перламутром. У девушки нечеловечески большие иссиня-фиолетовые глаза, у радужки чёрная будто траурная кайма и зрачок вертикальный. Бледные губы почти не заметны, а вот скулы выделяются.
Причёска украшена этакой короной — витыми рогами.
На девушке неприлично узкое облегающее платье из очень странной ткани. Я такой никогда не видела.
— Кто вы?
Девушка распахивает внутреннюю дверь, и я вижу картину, которой внутри здания просто не может быть. За дверью шелестит залитый солнцем лиственный лес.
— Я та, кто приглашает тебя на чашечку… чая. Если тебе хватит храбрости, приходи, — она первой шагает в проём и исчезает, но до меня всё равно долетает её звонкий голос. — Если рискнёшь, дверь будет ждать тебя, ты вернёшься, когда захочешь.
Какая разница, вернусь я или нет? Я ни за что больше не держусь. Я делаю шаг в проём.