— И ты рада такому раскладу?
— Конечно же, рада! Ты что, папуль! Я так мечтала избавиться от Глеба. Так мечтала избавиться от наездов родного отца. Слава тебе, Господи. Раньше бы ты так с ними... Чтобы я не убивала себя целых восемь лет из-за этих...
Концовку я не договариваю. Даже представить себе не могла, что когда-то возненавижу единственного мне родного человека после дочери — папу. Но это, увы, случилось еще тогда, несколько лет назад, когда Эмиль окончательно исчез из моей жизни, но оставил мне подарочек.
Правда, я долго ездила по больницам, чтобы убедиться, что мой малыш жив и здоров. Когда баба Глеба на эмоциях рассказала мне, как уколола мне в шею какую-то гадость. Она думала, что я в тот день сбегу со своей свадьбы. Однако дамочка понятия не имела, каких усилий мне стоило до конца торжества оставаться рядом с Глебом.
Я его ненавижу. Всегда ненавидела. Вплоть до сегодняшнего дня. Но теперь не только я не перевариваю его, но и моя дочь.
— Неблагодарная ты дрянь, Арина, — заходит в кабинет муж и сразу же обращается к моему отцу: — Оставьте нас наедине, будьте добры.
Папа молча выходит из помещения и при этом не забывает мне жестом указать, чтобы я молчала. Ага. Мечтать не вредно.
— Я хочу развестись с тобой, Глеб, — выдаю ему прямо в лицо. — Как можно скорее. Теперь тебе нечем меня пугать. Да и не боюсь я тебя. Достаточно твоих выходок.
Я терпеливо собираю свои вещи в небольшую коробочку. Трудилась тут долгих семь лет. Но пора уже уходить и найти себе новую работу. Забыть все, что было связано с этим местом. Все хорошее, а также плохое.
— Хрена с два, Арина. Никакого развода не будет. Ты уже увидела нового владельца и решила на его шею броситься? — чеканит он, приближаясь ко мне вплотную.
— Нет, Глеб, еще не видела. Да и желания нет. Лучше поеду домой к дочери, чем буду заниматься пустяками. Тут я оставаться не хочу от слова совсем. Уничтожу все, что о тебе напоминает.
— Думаешь, я тебе верю? — сжимает мой подбородок пальцами, заставляет поднять голову. — Ты успела к нему подлизаться. Поэтому так себе ведешь?
— Как я себя веду, мой дорогой муженек? Напомню тебе, что я не привыкла врать. Ненавижу это дело. Не путай меня с собой, Глеб. Я его еще не видела и без понятия вообще, кто он такой. Так, стоп, — вдруг хмурюсь я. — Почему ты так против, чтобы я к нему пошла? Ты же буквально вчера говорил, что я должна... Нет, обязана сделать все, чтобы остаться тут. Что же теперь изменилось?