Знал бы кто, сколько сил прилагал князь Лазарев, чтобы не
смотреть на Инарэ и ей раскрасневшиеся глаза, а также на саму
запись. В принципе, по большому счету так выглядели все женщины.
Даже включая главу службы безопасности Хельгу и императрицу
Анастасию. В апартаментах повисла звенящая тишина, лишь рёв огня с
записи то и дело разрушал всю напряженность атмосферы. Слова двух
сражающихся мужчин невозможно было разобрать, но этого и не
требовалось. Что один, что другой не особо пылали к друг другу
любовью.
При любом опасном движении Бездна то и дело вздрагивала и жадно
сглатывала, крепче сжимая плед пальцами, а её глаза ни на миг не
отрывались от проекции. А когда битва подошла к концу, запись
просто замерла в одном моменте, демонстрируя окровавленного и
напрочь изувеченного Влада Верейского с напрочь разорванной грудью,
который в это время с ненавистью и злобой смотрела будто бы прямо
на княгинь.
Тишина являлась могильной, но затем Бездна не выдержала, веки
покраснели, и та тихо всхлипнула.
– Мой мальчик… – потрясённо просипела Бээаллинарэ. – Как же так…
Зеантар, как же так…
В мгновение око постель обступили еще плотнее, и все женщины и
начали наперебой успокаивать шокированную мать, мужской же лагерь
не мог нормально выносить увиденного, и каждый из них то и дело
отводил взгляды в сторону.
– Инарэ, всё в порядке…
– Не надо…
– Не плачь…
– Главное, что он жив…
– Мама Инарэ, вы только не плачьте, – раздался звонкий голос
Лики Лазаревой и шмыгнув носом та жалобно сглотнула. – А то я тоже
начну плакать. Нам нужно радоваться, мой брат жив! Вы сами видите.
Вы только посмотрите. Вы главное не переживайте, что он такой. Я
более уверена, что редкостный красавец. Иначе и быть не может. Тем
более папа и дядя Пал здесь. Они обязательно его вернут. Вы же
знаете.
– Я рада, моя милая, очень рада, – с опухшими веками просипела
Инарэ, поглаживая девушку по волосам. – Боюсь, вернуть его будет не
так просто. Твой папа и дядя Пал могущественны, но силой его не
вернуть. Не так ли, Бетал, Зеантар, Пал? – вдруг с тоской спросила
женщина, посмотрев на группу мужчин.
Практически следом все княгини и императрица с таким же вопросом
уставились туда же и в комнате вновь повисла тишина, но стоило
князю Лазареву и Каберскому удрученно переглянуться, как князь тихо
произнес.