— Держи, закуривай, — послышался голос
деда. — И что думаешь, найдут?
— Найти, наверное, найдут, но живым
вряд ли, — мрачный голос соседа прервался покашливанием. — Нашу же
малахольнуюВарвару с того лета
так и не нашли.
— Так она с головой совсем не дружила,
из дому и просто могла уйти куда глаза глядят, — возразил ему дед.
— А вообще ты прав, людей за последние годы сколько окрест пропало.
Сеновик-то трупы в конце концов в кучки травы обращает, только
шмотьё с обувью и остаётся, а соки все из костей и плоти
вытягивает.
— Ага, ага. Поди знай сколько он
угробил, а уж в девяностых там было вообще чёрт ногу сломит, кого
нечисть адская прибрала, а кого людская. Эх, молодежь бы ещё нас
слушала, а то ж в свои сморфоны уткнутся и живут там.
Услышав последнюю фразу соседа, я, не
выдержав, хрюкнул от давящего меня смеха.Теперь мне уж точно стало очевидно, что дед с бабулей
решили меня разыграть и так расстарались, что даже соседа
подключили к своей афере. Потому как сетования на «сморфоны» и
«молодёжь» я уже слышал от них неоднократно. И разговаривали
нарочито громко под моим окном, чтобы я точно услышал. Ну ничего,
старички, выведу я всю вашу пенсионную актёрскую группу на чистую
воду, не посрамлю«молодёжь», так
сказать.
Голоса за окном стихли, а в моей
голове тут же созрел коварный план с непременными доказательствами.
Он был незамысловат: завтра мы также должны были отправиться с
дедом докашивать делянку, но я прикинусь приболевшим, останусь
дома, закроюсь в комнате. А сам отправлюсь вслед и, пока дед косить
будет, высплюсь в траве, а телефон на видеозапись поставлю на
подставку. На час ёмкости памяти на запись хватит. Пройдет пару
дней, со мной, разумеется, ничего не случится, и я предъявлю им
опровержение их выдуманной байки и потребую компенсацию в виде
поездки на рыбалку. Моральной победы будет достаточно. Главное, не
спалиться, не начать ржать и вовсю делать вид, что я верю их
игре.
Больной вид я начал изображать с
вечера. Сказал родственничкам, что то ли ветром продуло, то ли
солнышком напекло, в общем, работать завтра с утра никак не
возможно, надо денёк отваляться. Бабушка охала и бегала вокруг
меня, пытаясь накормить пирожками и видавшими виды жёлтыми
таблетками неясного происхождения. Пирожки я благосклонно принял, а
от универсальной фармацевтики благоразумно отказался, выпросив для
себя малинового чая на ночь. Для полноты картины выспрашивал у деда
про сеновика и прочие местные легенды. Дед охотно делился ценной
информацией с приболевшим внучком, даже расписал, как сеновика при
случае извести можно, мол, ещё его дед, то бишь мой прапрадед
говорил, что эта нечисть огня боится, а на всё остальное ей
поплевать.