Наконец, наступила ночь, и я
отправился в выделенную мне гостевую комнату, попросив бабулю
завтра не беспокоить меня как минимум до обеда.
Полночи я таращился в телефон,
пролистывая новостные ленты и читая всякую чушь. В планах было
поспать всего пару часов, чтобы быть невыспавшимся и утром быстро
уснуть под видеозапись. Эта часть подготовки прошла как по
накатанной.
Проснулся я от вибрации будильника. Из
моей комнаты было слышно, как гремит на кухне чайником и кружками
дед, как он шуршит, собираясь на покос.
Я выждал, пока он уйдет, а бабушка
снова уляжется. Потом оделся и, прихватив свёрнутое покрывало,
телефон и держатель к нему, выбрался через окно во двор. Можно было
проскользнуть и в дверь, но та порой выдавала предательский скрип,
а права на ошибку я не имел. Швырнул Тузику запасённый с вечера
пирожок с мясом, чтобы тот радостно не залаял при виде меня, и
двинулся в сторону брошенных полей.
Деда, размашисто взмахивающего косой,
я заметил издалека. Он был один на делянке. Других косарей не было.
Иван Никитович что-то громко распевал, и подобраться поближе не
было никаких проблем. Но я решил перестраховаться и залёг в траву в
полусотне шагов от деда в противоположную сторону от его покоса.
Можно было не боятся, что дед докосит до меня и чикнет спящего
лезвием инструмента. Поудобнее устроившись на расстеленном
покрывале и установив смартфон на держатель, я подумал, что идея-то
в общем для второкурсника госуниверситета вполне идиотская. Но
отступать было некуда, и я, выдав полушёпотом дату, время и причину
записи, установил таймер на час. Затем нажал на кнопку
«Rec.», закрыл глаза и расслабился.
Это не было сном в полном его
понимании. Просто провал в бездну прошлого и демонстрация мне самых
неприятных моментов из его глубин. Каждый такой из них приправлялся
присутствием невиданных, шипастых и клыкастых тварей, не имеющих
ничего общего с нашим привычным миром. Я пытался выбраться из
калейдоскопа кошмаров, но меня швыряло от образа к образу и не
давало сообразить, что очередная картинка всего лишь жуткий
сон.
Я проснулся по таймеру: дрожащий от
утренней прохлады. Зудело левое предплечье, почесав его, я
обнаружил красноватый след от комариного укуса. Приподнялся на
локте, высунул голову из высокой, в полметра, травы. Фигурка деда
взмахивала косой в добрых полтораста метров от меня.