Ну да, простейшие «элементали», практически никакой защиты, что
они могли бы мне противопоставить? Однако они нашли, что —
подвижность, способность пробраться туда, куда «Палач» не сможет
проникнуть.
И смекалку, помноженную на страх и стремление выжить.
Они уже знали, что на базе что-то происходит. Скорее всего, не
смогли связаться со своим командиром или с кем-то из приятелей,
потом — с двумя патрулями. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы
понять, что это означает.
Я послал рой дронов наверх, к погрузочным механизмам, среди
которых затаились пираты. Смертоносная стайка мелькнула в лучах
прожекторов и пропала из виду. Я не беспокоился за них — АЛ
разберётся с засадой. Сканеры показали, что впереди кто-то есть — и
я направился туда…
Но осознал, что падаю.
Пока я таращился вверх, выискивая затаившихся среди кранов и
вагонеток врагов, они запустили робота-уборщика с привязанным к
нему тросом, и тот сделал несколько кругов вокруг ног меха. Теперь
мелкий механизм удирал вдоль по коридору, затягивая петли.
Эта хитрость отлично сработала, должен признать очевидное. Я
успел только выставить руки, чтобы не упасть ничком, перекатился на
спину, и увидел, как ко мне бегут несколько бойцов.
Они собрались вместе, чтобы взять числом, пока их не перещёлкали
поодиночке, и вместо двоих-троих мне пришлось иметь дело со всей
восьмёркой разом.
Вот этим реальный противник и отличается от электронных
болванчиков…
— Сверху!
— Чёрт…
Я вскинул руку и выстрелил в летящую на меня тень, надеясь хотя
бы немного изменить траекторию её полёта.
И весь коридор накрыло быстросохнущим пенистым герметиком
отличного качества.
Другого на базах Старого Медведя не держали.
-?!
Заложники и принцесса встретили меня очень эмоционально. Не могу
их осуждать за это — я бы тоже знатно охренел, если бы увидел
совсем недавно чистенький мех в лохмотьях герметика и с обрывками
троса на ногах. Сверкали чистотой только дроны.
Собственно, именно им я был обязан своим быстрым освобождением.
Расправившись с теми, кто засел наверху, АЛ направил рой к
«Палачу». Дроны вырезали мех со мной внутри из огромного пенистого
холма, как не очень талантливые, но очень старательные скульпторы,
пережгли петли троса, заодно запаяв их и превратив в ножные
браслеты брутального вида, а потом расселись по местам, напрочь
спалив всю свою дислокацию.