А потом завертелся ужом, ломая кадыки, пробивая виски,
проламывая переносицы. Бить ниже смысла не имело — под мешковатым
рабочим комбинезоном вполне мог скрываться бронежилет, а выжить с
носовыми костями, загнанными в мозг, или перебитой гортанью ещё
никому не удавалось.
Швырнув согнутый пополам заклёпочник в голову стрелку из второй
группы и убедившись, что больше там стрелять некому, я схватил
девушек за руки и бегом потащил прочь оттуда — как совсем недавно
нас тащила Ханна.
Давно я не бегал так быстро…
И так недалеко.
За поворотом коридора меня ждала развилка.
«АЛ!»
«Направо».
Я рванул в правое ответвление, слыша за спиной приближающийся
топот. Значит, точно за девчонками. И я не думал, что им нужна
Ханна. Слишком мелкая сошка.
Значит, пираты на базе не были случайностью. Там не вышло
захватить Снежану, и теперь её пытались убить. Кому она так сильно
мешала?
Для чего кому-то вообще убивать наследницу «РосТеха»? На ней
достаточно жениться, чтобы со временем получить корпорацию в своё
распоряжение. Не устраивает жених? Реалы и Гарсия подсуетились? Так
им тогда на меня охоту надо объявлять, а не на неё. Умрёт принцесса
— и тогда им вообще ничего не достанется.
И ничего не останется.
Старый Медведь стёр с лица земли половину аристократии, когда
убили его жену. Что он сделает с убийцами единственной дочери?
И вот тут до меня дошло.
Именно это было единственным разумным объяснением.
Вторая корпоративная война.
Снежану убивают. Медведев раскатывает тонким слоем всех, кто
хоть как-то может быть к этому причастен — а может, и всех подряд,
кто под руку попадёт. И всё рушится. Промышленность, экономика,
продовольствие, медицина — всё идёт прахом.
Нас можно будет брать голыми руками.
И совершенно очевидно, кому это было выгодно…
«Налево».
«Справа!»
Отчаянный девичий визг хлестнул по нервам, когда открылась дверь
в технический тоннель и оттуда в коридор вывалилась ещё одна
группа.
— Вызывайте катафалк! — рявкнул я, заталкивая девушек в боковую
нишу. Захлопнул за ними дверь. Обернулся, сверкнул злой улыбкой —
сдерживаться больше не было нужды.
И начал убивать.
Уйти удалось только одному.
Он изначально держался чуть в стороне от боя, под руку не лез,
немедленной угрозы не представлял — я не заметил при нём ни
пневмомолотка, ни заклёпочника, и обнаружил, что его нет, только
когда разобрался со всеми остальными. В коридоре было пусто, если
не считать трупы, только открытый проход в технический тоннель
призывно маячил в стене.