– Ну, Ритка, ну, зараза такая. Все выкинула. Такие вещи, такие вещи! Вот, оно ей мешало? Лежало 30 лет и пусть еще лежит. Не ты положила, не трогай. А какая там была одежда! Сейчас так не шьют. Платьица – чистый крепдешин, свитера – чистая шерсть, детские штанишки – хлопок и фланелька. Для внуков берегла. А одеяла атласные, три штуки. Ну, всё выкинула.
В тот момент наша мама была похожа на Шпака из «Ивана Васильевича…»
…Всё, что нажито непосильным трудом…
В защиту сестры скажу, что и крепдешин, и шерсть, и хлопок-фланелька были уже достаточно потрепаны ноской и временем, с желтыми размытыми пятнами от длительного неправильного хранения. Все эти «платьица – чистый крепдешин» одно время меня сильно нервировали. Особенно когда мама перетряхивала «приданное» из дерматиновых чемоданов и хвасталась своими изящными, сильно приталенными нарядами:
– А талия у меня была почти, как у Эсамбаева – 47 см. Меня стюардессой называли.
Никто из трех дочерей не унаследовал мамины точеные формы.
– Смотри, какая ткань, какой силуэт, какой утонченный фасон. Не то, что нынешние мешки. Очень красиво. Когда я их надевала, никто не верил, что у меня уже трое детей. Я эти платья по наследству передам. Может, и ты… когда-нибудь… наверное…
Мама с сомнением смотрела на меня и замолкала. Я же, крепенькая, гиперстенического телосложения, понимала, что мне мамин подвиг не повторить. Эти платьица меня не дождутся. Никогда. Талия у меня папина. А также большой нос и короткие пальцы. «Калининская порода».
На следующий год к приезду младшей дочери мама подготавливалась заранее: цветастые половики прятала в сарае, подушки-одеяла у соседей. Ненужных вещей у нас дома достаточно, потому что у мамы очень «добрые руки». Всё, что могло пострадать от итальянской беспощадной зачистки, мама засунула на самые верхние секции стенки.
Подушки уцелели, остальное Рита нашла. А также под раздачу попали наши старенькие, еще подростковые, куртки и пальто. Мама пыталась возражать, мол, это для внуков, но с Ритой не поспоришь. Мама в сторонке пила валокордин и думала, что в следующий раз будет умнее. Но половички она отстояла, остались жить в сарае.
Каждый год моя итальянская сестра Рита приезжает в гости. Мама называет ее визиты «нашествием», запасается валокордином и прячет подальше от глаз накопленные за год вещи.