Спуск в подземелье храма начинался за обычной дверью. Полумрак в
коридоре имелся, но мне с моими драконьими глазками абсолютно не
мешал. А вот что мешало, я бы сказал, сильно мешало - это
отсутствие врагов. Вот не было никого здесь и точка!
Через час в полной тишине я дошёл таки до конца коридора.
Приоткрыл дверь и заглянул в щёлочку. Темнота. Даже с моим зрением
ничего не видно. И тишина… Ладно, захожу.
И тут же за моей спиной с грохотом падает каменная плита,
отрезая мне дорогу обратно. А в зале вспыхивают магическим пламенем
светильники. И я застыл… Нет, не от красоты окружающей меня
обстановки, и не от страха перед стоящими в зале врагами. Хотя и
первое и второе было впечатляющим. Вся усыпальница была украшена
слегка выцветшими но всё ещё прекрасными фресками, изображающими
подвиги Святого Иеремея. Четыре мощных колонны из белого мрамора
поддерживали потолок, а в центре, на возвышении стоял каменный
саркофаг без крышки. Вот возле саркофага и стояли враги. Двадцать
Рыцарей смерти, двадцать личей и… сам Иеремея. Правда на Святого он
сейчас явно не тянул, поскольку был никем другим, как архиличем. И
название у него над головой было соответствующее - Проклятый
Иеремея.
Так отчего же я застыл то? Да парализовали меня, парализовали!
Вы меня спросите "Да как так то! У тебя же сопротивление магии
высоченное!". А вот есть у Архимага (а архилич по своей сути и есть
Архимаг) такое умение как "Конклав магов". И в этом конклаве
имеется способность "Сила круга", позволяющее практически в четыре
раза увеличивать Силу магии. Вот этим самым кругом по мне и
жахнули. Пока я приходил в себя, на меня быстренько надели какой-то
ошейник. Вот только "какой-то ошейник" оказался негатором магии.
Жуткий кошмар для любого мага, намертво отрезающий последнего от
магической книги. Ну и ручки мне связали, чтобы не дёргался.
А потом Иеремея заговорил. Всё таки отголоски игровой реальности
никуда не делись, поэтому в лучших традициях Голливуда главный
мальчиш-плохиш решил поведать мне свою историю. Мдааа… А всего-то
дядечка хотел жить, точнее сильно сильно не хотел умирать. Вот и
ударился под старость в самую тёмную некромантию. А злобные
церковники об этом узнали и решили на корню зарубить "души
прекрасные порывы". Вот только слегка запоздали с этой зарубой. К
моменту, когда в усыпальницу зарулил местный ОМОН в виде двадцати
паладинов, десяти инквизиторов и десяти прелатов, Иеремея уже успел
переродиться. Единственно, что успели святоши, это ценой своих
жизней запечатать усыпальницу.