Закусываю губы от острых ощущений. Ещё никогда я не испытывала подобного! Между ног становится нестерпимо жарко. Лоно ноет и наливается тяжестью.
Эти двое беспринципных «спасителей» нашли к нему телу подход. Заставили так остро реагировать. Вынудили подчиняться и ждать новой порции ласки вместо того, чтобы сопротивляться изо всех сил.
Хочу бороться с собственными ощущениями и накрываю рукой голову Никиты, который уже успел подняться гораздо выше колен и теперь то и дело задевает языком плотно сжатый треугольник между ног.
- Расслабься, Олеся, - тихо шепчет Андрей мне в ухо. – Мы тут всего на одну ночь. Одна ночь… - его язык касается чувствительной кожи. – И ты нас больше никогда не увидишь!
Он берёт моё лицо за подбородок и поворачивает к себе.
Яркие синие глаза прищуриваются, гипнотизируя взглядом, а потом он внезапно касается моих губ своими. Нежно проводит языком сперва по верхней, потом по нижней, а потом проникает им в мой слегка приоткрытый рот.
Боже… уже пора кричать и вырываться? Или… я могу вытерпеть ещё несколько секунд? Или минут… или… позволить этому безумию длиться всю ночь?
5. Глава 5
Олеся
Горячая ладонь аккуратно опускается мне на живот, я дёргаюсь в какой-то странной агонии, но Андрей хватает мои запястья, заводя руки за голову.
- Пожалуйста, не нужно… - голос становится таким хриплым, будто и не мой вовсе.
Брыкаюсь под наглыми руками, но в этот момент Андрей рывком дёргает на себя остатки моей несчастной блузки, обнажая налившуюся тяжестью грудь. У меня перехватывает дыхание. Возбуждение взрывается внизу живота, точно бомба.
– Ооох, – протяжный стон срывается с губ помимо воли. Выгибаюсь дугой, когда мужские пальцы отстраняют лифчик и сжимают соски.
Зажмуриваюсь. Лучше мне не видеть того, что они со мной делают… Так легче… Можно просто представить, что всё это мне снится. Такой пошлый эротический сон. Фантазия, не более того!
Наглые пальцы терзают острые вершинки. Мне хочется завыть оттого, насколько это приятно. Оттого, как меня то и дело дергает от острых как ток вспышек возбуждения.
Андрей ласкает губами шею. Его пальцы всё жёстче сдавливают соски. Чувствую, как они начинают пульсировать... Что-то на грани боли и блаженства…
Никита всё ещё целует бёдра. Там, между ног у меня настоящее пламя! Ткань трусиков пропитывается влагой. Моему воспалённому мозгу она уже кажется лишней. Все складочки набухают, томное давление не даёт лежать смирно, и я начинаю извиваться, как змея, желая получить хоть немного облегчения.