– Попроси братца Генри. Лисёнок и так из кожи вон лезет, чтобы понравится окружающим.
– Эуриста, не паясничай. Не забывай, что ты старшая дочь наместника, и как у старшей дочери наместника у тебя есть обязанности в этом доме. Пока ты живёшь в этом доме, изволь их выполнять! Поэтому мы, милая, сейчас вместе отправимся вниз и сделаем вид, что не ты, по обыкновению наплевала на законы гостеприимства, а досадное недоразумение помешало тебе встретить королю. И постарайся держать язык за зубами. Ради всех богов, просто молчи, улыбайся и кивай головой. Мы только помирились с соседями.
– Может не стоит? – Пискнула Эура.
– Стоит, стоит, – улыбнулась Аурика улыбкой кота, придавившего бархатной лапой глупую мышь. – Ты же хотела «свалить из нашей дыры», «повидать мир»? Тебе же «тошно в родном доме»? Так вот, милая, тебе выпал шанс: понравишься кому-нибудь из свиты короля, побежишь в южные земли, роняя туфельки с прекрасных ножек. Представь, никаких нудных родителей и тупых родственников на тысячи миль вокруг. Ты же этого хочешь?
– Ну, мам!
– Повзрослей, дочь! – Отрезала Аурика, мёртвой хваткой впиваясь в локоть дочери. – К гостям! И не заставляй нас с отцом краснеть.
Кивком приветствуя родственников и соседей, сидящих за накрытыми столами, Аурика Ласточка медленно проплыла через весь зал. Эура безвольной куклой следовала рядом, едва не наступая на подол.
Король восседал на высоком резном стуле во главе стола. Слуги, суетящиеся рядом, шустро подтаскивали бронзовые блюда с жареными целиком фазанами, румяными поросятами в овощах, дымящиеся котелки с ароматной похлёбкой, корзины с фруктами и маленькие бочонки с соленьями. Королевский кубок не успевал пустеть, как мальчик-виночерпий наполнял его рубиновым вином. Лучшим вином, которое только можно найти в Предгорьях! Король уже слегка опьянел, лицо его подобрело, нос становилось пунцовым, глаза потихоньку соловели и пьяно блестели в полумраке зала. Он мечтал, забравшись в кровать, провести остаток дня в объятьях юной помощницы лекаря, свежей, словно наливное яблочко, и такой же румяной. Проклятый протокол требовал от короля слушать нудные песни в свою честь, поднимать кубок за своё здоровье, и он сидел, откинувшись на жёсткую дубовую спинку (да забрали бы подземные духи придворного мебельщика!), вытянув под столом ноги. Король был не молод, и с каждым годом поездки по землям давались все тяжелее.