Я много лет страдала жестоким ревматизмом, а когда о. Иоанн приехал в Воронеж, то у меня были остатки сильного воспаления легких. По святым молитвам о. Иоанна, милосердный Господь исцелил и меня, грешную, и от воспаления легких, и от ревматизма, без всяких последствий, так что я теперь совершенно здорова.
Николай Камаев, мещанин, г. Богородицк
Во время военных действий на Дальнем Востоке я получил рану, которая сделала меня неспособным к работе неизлечимым больным. Когда медицинские средства не помогли, я поехал в Кронштадт просить себе помощи свыше, и лишь только батюшка коснулся моей головы, я почувствовал облегчение и скоро совершенно оправился. Считаю своим долгом печатно засвидетельствовать об этом случае и в удостоверение прилагаю медицинское свидетельство, выданное в больнице до исцеления:
«При исследовании Камаева во время нахождения в больнице, у него было с достоверностью определено присутствие инородного тела (пули) в затылочной части головного мозга. Что же касается наблюдавшихся у Камаева припадков, то они выражались, кроме некоторого ослабления умственных способностей, преимущественно частичной потерей памяти и появлявшимися по временам расстройствами походки. Принимая во внимание тяжелый характер полученного Камаевым повреждения и возможность развития в будущем дальнейших осложнений его болезни, нельзя не признать, что Камаев не способен нести какой бы то ни было правильный труд, который мог бы послужить ему средством для пропитания».
Рассказ Лаврентия Никитича Димченко
У меня, слобожанина Преображенской слободы Харьковской губернии, Купьянского уезда, Нижнедуванской волости, 14 ноября 1906 года внезапно заболела дочь, восьми лет от роду, болезнь которой выражалась в следующем: все члены ее были расслаблены до того, что она не могла спокойно ни ходить, ни стоять, ни принимать пищи, ни спать и почти что все время кричала от нестерпимой боли во всем теле.
Мы, родители несчастной девочки, были в отчаянии. Горе наше было неописуемо. Мучения маленькой страдалицы глубоко отзывались на нас и отравляли наше душевное спокойствие.
Мы прибегали к домашним средствам, обращались к помощи врачей, служили молебен в соседнем женском Успенском монастыре, но нигде не находили исцеления для дорогой дочери.
Скорбь наша дошла до наивысшего предела, когда люди уже ждут, как благодетельницу, как избавительницу от физических мучений – смерть; мы стали богохульно просить Бога, чтобы Он взял от нас к Себе нашу любимую дочь.