«Вот борзота», – насупив брови, громко про себя возмутился Алекс.
– Я всегда знал, что от этого кота ничего хорошего ждать не стоит. Да я сейчас возьму стакан, да как запульну в твою лощенную физиономию! – Алекс крепко вцепился в стакан, чем вызвал настороженное внимание у Мурзика.
– Ты что это там? Неужель, недоброе задумал? – Мурзик, напрягшись, сделав приготовление к прыжку, предупреждающе зафыркал.
– Да нет же, я просто концентрируюсь слушать, – пошёл на попятную Алекс.
– То-то же. – Слишком суров в ответ Мурзик. После чего он немного успокоился, всё же не до конца доверяя хозяину, приготовился излагать свой райдер.
– Что касается питания, то я не буду останавливаться на этом вопросе, который, как ты понимаешь, есть само собой разумеющийся. Насчёт же дополнительных бонусов, которые должны содействовать комфортности моего пребывания под сводами этой неухоженной квартиры, то я желаю, чтобы в моё единоличное пользование было предоставлено кресло напротив телевизора, мягкая подушка на него, – Мурзик немного подумал, и добавил, – и это твоё «брысь», чтобы я больше не слышал. Понял?! – Мурзик проникновенно посмотрел на Алекса.
– Так, – продолжил Мурзик, – следующим пунктом идёт кофта из ангорки. Я хоть существо и теплокровное, но, тем не менее, не только сам даю тепло, но и не прочь погреться. Так что нечего прятать от меня её. И сегодня же предоставить мне ангорку в моё полное пользование. И опять напоминаю, не употреблять своё «брысь»! Так, далее… – Здесь Мурзик вновь задумывается, почёсывая себя за ухом.
– Вот и хорошо, что я сам себе напомнил. А ты, наверное, даже и не имеешь в себе такого памятливого функционала, – ухмыльнулся уже вовсю оборзевший Мурзик, глядя на смиренно сидящего Алекса. – Да запомни ты, наконец, не люблю я все эти ваши водные процедуры. И если я терплю воду, то только лишь в качестве дополнения к молоку после солёной рыбы. А твои принижающие моё достоинство заявления, что я дурно пахну, не имеют под собой никаких оснований. И я как зверь, имеющий куда как более близкие связи с природой, со всей ответственностью заявляю: что естественно, то не безобразно. Так что, с сегодняшнего дня, отныне и во веки веков, все водные процедуры находятся под моим запретом! Мяу! – закончил эту блоковую часть Мурзик.