Дама вошла в прихожую, оглянулась и улыбнулась: в нашей прихожей тесновато. Свободные места на стене и в углу занимают книжные шкафы и полки. Папа с трудом протиснулся, чтобы помочь гостье избавиться от шубы, провел ее в гостиную.
В квартире был легкий бардачок. Но не из-за пыли или разбросанной одежды. Везде стояли, лежали, валялись книги, журналы и газеты. Квартира просто вопила о честной интеллигентской бедности. Мама смущалась, поила гостью чаем с сушками, папа (в том же смущении) трепал густую гриву с проседью…
Дружбу отпрыска с девочкой из дома на соседней улице признали достойной. Обилие книг и периодики произвело на директрису мебельного магазина благоприятное впечатление.
Хотя… Не знаю, что там о себе думала Татьяна Васильевна, а мама относилась к ее манерам и манто с легкой иронией…
Правда, баночки с котлетами и супом для оставленного без пригляду отпрыска, несмотря на это, всегда с любовью оборачивала в два слоя газетной бумаги – дабы не остыли. Василия моя мамочка любила совершенно искренне. Его невозможно не любить. Огромный плюшевый медведь с шоколадными пуговицами глаз и улыбкой первоклассника.
Да и подкармливала я Васю совсем недолго. В выпускных классах за Васей уже приглядывала домработница. Родитель Бармалея как-то внезапно разбогател, построил дом за городом и перевез семью из городской квартиры в загородный особняк. Вася стал по меркам нашего провинциального городка завидным женихом. С дипломом лучшего столичного университета, московской пропиской и папой – владельцем полутора заводов. (Один заводик Дмитрий Викторович имел в единоличной собственности, второй содержал на паях с приятелем.) Мебельная мама построила себе фабричку по производству «итальянских гарнитуров» и тоже несла в дом копейку.
Василий относился к родительскому богатству с поразительным невниманием. Категорически отверг предложения поступать на экономическо-юридические факультеты и остался тем, кем был, – милым медведем с компьютерным уклоном.
Первые дни в Москве были похожи на тайное свидание. Теплый город конца мая отвечал взаимностью; гуляя по московским улицам, я не столько занималась поисками работы, сколько наслаждалась – прикосновением к столице. К площадям и переулкам, к гранитным набережным и церквям, похожим на пряничные домики, к фонтанам и зеленым паркам. Любимым местом стали окрестности Третьяковской галереи…