Потёрся об ногу невесть откуда взявший Маркиз и затарахтел, заурчал, прося ласки и абсолютно не признавая горести момента.
– Думаешь, не всё так плохо? – вытерев мокрые щёки, нерешительно спросила Марта. Спохватившись, нашарила в потайном кармашке платок. – Может, он не навсегда пропал? Он меня не забудет?
Котяра фыркнул, выгнувшейся спиной умудрившись показать всё своё презрение к глупым девчачьим страхам. Поточил когти о пенёк, сдирая клочья старой коры, и Марте невольно пришлось подвинуться, освобождая место. Пошевелив усами, принюхавшись, чёрный разбойник запустил лапищу в приямок между корнями и выудил на свет божий какую-то вещицу. Негодующе затряс лапой: находка прицепилась к когтю.
Сердечко у Марты ёкнуло. Она поспешно отобрала у мохнатого приятеля скомканный клок желтоватой бумаги, расправила, вытряхнув попутно несколько мурашей и земляных комочков, и разгладила на коленях. Не сразу ей удалось понять написанное: буквы, хоть и крупные, выведенные твёрдой рукой, явно привыкшей к подобному труду, прыгали перед глазами и упорно не желали читаться.
Наконец она справилась с волнением. Значки сложились в слова, до того тёплые, что Марту будто солнышком обогрело.
«Я вернусь, детёныш».
Всего-то три словечка, но каких!
На всякий случай она пробежала записку глазами ещё несколько раз. Заглянула на оборотную сторону, просмотрела мятый листок на свет – вдруг чего не заметила? Но нет, только это. Три слова, вмиг унявшие печаль. «Я вернусь, детёныш».
Значит, Арман о ней помнил! И, предчувствуя её огорчение, постарался утешить свою маленькую подружку!
Но как он смог оставить весточку? Не сам же нацарапал! Да и неоткуда на поляне взяться ни бумаге, ни чернилам… Приглядевшись к клочку, Марта поняла, что послание было начертано карандашом, твёрдым, и, должно быть, хорошо отточенным, поскольку рыхлый старый лист с бахромой по краям, будто выдранный из книги или тетради, кое-где был промят грифелем чуть ли не до дыр. Значит, кто-то приходил сюда помимо неё и слуг, приносящих еду. По словам Армана, те появлялись неслышно, когда он «с-с-спал», делали своё дело и также тихо исчезали. Вряд ли старый хитрец обратился за помощью к ним: буквы, будь они и в самом деле писаны лакеем, не выстраивались бы так ровно и аккуратно, словно начертанные не от руки, а пропечатанные в книжке. Нет, сюда заявился кто-то ещё, кому её друг доверял настолько, что рассказал о Марте и попросил о помощи.