– Она опять тут все переделала,– блондин обвел взглядом комнату,– это уже третий раз за последний год. У нашей принцессы проблемы?– возмутился парень и, бросив беглый взгляд в сторону молодого человека, сидящего во главе стола у окна, погруженного в чтение одной из многочисленных листков, разложенных перед ним, добавил,– да плевать, главное диваны всегда шикарные.
Быстро преодолев расстояние от стены до диванов, блондин небрежно плюхнулся на один из них. Растянувшись на мягких подушках, парень подложил одну руку под голову и, устроившись удобней, поднял перед собой зонт, находящийся в другой руке. Воспоминания о девушке, так беспечно обронившей этот зонт и так неосторожно оказавшейся в его объятьях, накатили стремительной волной. Невольно улыбнувшись, блондин обратился к парню за столом, который по-прежнему был погружен в изучение документов:
– Друг, кажется, я влюбился.
– Ну, в этом месяце ты еще не влюблялся. Беспокоиться не о чем,– безразлично отозвался тот. Положив листок на стол, и тут же подняв другой, парень замолк.
– Да неееет,– протянул блондин,– ты не понял, это другое, она не реально забавная. Я чуть не утонул в ее больших серых глазах, – парень оживился и, переместившись на стул, уселся возле молодого человека,– вот и подарочек мне оставила,– он небрежно бросил зонт на стол рядом с собой и довольно ухмыльнувшись, добавил,– надо бы как-нибудь вечерком вернуть.
– Ты же не задумал ничего непристойного?– наконец оторвавшись от изучения бумаг, молодой человек внимательно посмотрел на блондина. Слегка склонив голову, парень облокотился на стол, сомкнул аккуратные длинные пальцы в замок и не спеша опустил на них подбородок. Его овальное лицо с правильными симметричными чертами выглядело пустым и безразличным. Словно фарфоровая кукла, молодой человек не выражал никаких эмоций. Лишь чистые темно-карие глаза слегка поблескивали, отражая свет настенных ламп, но это мерцание не придавало им тепла. На мгновение, поджав нижнюю губу, парень произнес,– завязывал бы ты с совращением человеческих девушек. Твои развлечения пагубно влияют на эмоциональное состояние этих беззащитных глупышек и вредят их жизненному плану,– его бархатистый голос звучал нежно, будто все его существо было пропитано заботой и теплотой.
Блондин округлил глаза от удивления. Ему, как близкому другу, доводилось наблюдать заботу со стороны этого холодного парня, однако, эта забота распространялась лишь на цветы и растения. Казалось, единственное, что действительно интересует и вызывает чувство нежности у такого холодного существа, как он – мир растений. Скрестив руки на груди, эллион вздернул свои светлые брови и, пристально посмотрев на друга, произнес: