- Почему об инциденте с Покровским я узнаю последняя? И когда уже ничего нельзя исправить? - гаркнула вдруг Марина Викторовна, что я аж подскочила на стуле. Разве что, кулаком по столу не шарахнула.
- Какой инцидент? - прочистила я горло, заодно прогоняя оторопь. - Не было никакого инцидента. Мой предмет он не знает даже на тройку с натяжкой. И его двойка вполне заслуженная.
Пятиклассник Илья Покровский был моей личной головной болью. Учился мальчишка отвратительно и не только по моему предмету. Вел себя всегда нагло вызывающе. Хамил, переговаривался… Учителя вынуждены были терпеть все его выходки, как и «рисовать» ему положительные оценки. Я же больше не собиралась этого делать. Ему и в обычной школе ловить нечего, а уж в элитной и подавно.
- Милочка, а вы помните, чей он сын? - с прищуром взирала на меня директриса.
- Помню…
Забудешь такое, как же. Отец этого Покровского был главным спонсором школы. И Марина Викторовна от переизбытка благодарности готова была целовать его следы. Мне же подобное подобострастие всегда претило.
- И даже после этого вы поставили ему двойку?! - возмущенно засопела она.
- Поставила, Марина Викторовна. И снова поставлю, если он не начнет учиться нормально. В конце концов, у его папаши столько денег. Уже давно бы нанял сыну репетитора. Причем, по всем предметам…
- Об этом не вам судить, милочка! - все-таки, она это сделала - шарахнула по столешнице. - Впрочем, вы уже и не сможете этого делать, - заметно успокоилась, поправляя лацканы пиджака.
- В каком смысле? - напряглась я, подспудно догадываясь, о чем речь пойдет дальше.
- С завтрашнего дня вы уволены, Ангелина Юрьевна, - перешла директриса на такой официальный тон, что у меня он аж оскомину вызвал.
- Вы меня уволите за то, что поставила двойку Покровскому? - поднялась я со стула и оперлась на стол.
- И скажите спасибо, что не по статье, - кивнула Марина Викторовна.
У меня же от возмущения кровь пульсировала где-то в районе ушей. И как назло, все разумные аргументы из головы повылетали, как всегда со мной случалось в моменты сильной злости. Такие моменты случались в моей жизни не часто, когда слов в голове скапливалось слишком много, и все они склеивались между собой – ни единого не получалось выдавить. И только голову мою распирало все сильнее.