Но я не собирался сдаваться. Посмотрим, кто кого.
Головачев ждал меня в конце коридора, нервно перебирая
бумаги.
— Что он хотел? — тихо спросил он, когда мы отошли на безопасное
расстояние.
— Припугнуть, — коротко ответил я. — И кажется, у него
действительно есть какой-то козырь. Нужно срочно встретиться с
Мышкиным. Узнать, что именно задумал Студенцов.
Мы быстрым шагом направились к выходу из здания. Я ощущал на
себе чей-то пристальный взгляд, но не обернулся.
Время открытого противостояния еще не пришло. Сейчас нужно
тщательно подготовиться к решающей схватке, собрать все возможные
ресурсы и союзников.
А еще выяснить, какие именно «компрометирующие материалы»
Студенцов собирался использовать против меня и промысла.
После напряженного разговора со Студенцовым мы с Головачевым
покинули здание ВСНХ и вышли на Варварскую площадь. Холодный
мартовский ветер пронизывал насквозь, но на душе становилось еще
холоднее от осознания опасности.
— Семен Артурович, — произнес я, оглядываясь по сторонам, —
убедитесь, что за нами никто не следит, и отправляйтесь к Мышкину.
Нужно выяснить, какие именно материалы Студенцов передал в ОГПУ. А
я пойду на встречу с Полуэктовым.
— Где встретимся после? — спросил Головачев, пряча бумаги во
внутренний карман.
— В шесть вечера у Мышкина, там же, где вчера. Возможно,
придется всю ночь работать над документами.
Мы разошлись в разные стороны. Я направился к Лубянской площади,
где меня ждал Степан с машиной. Мой верный водитель притаился в
переулке, подальше от любопытных глаз.
— В штаб РККА, — скомандовал я, садясь в автомобиль.
Степан кивнул, лицо его оставалось невозмутимым, хотя я знал,
что он чувствует напряжение. За последние месяцы он научился
безошибочно улавливать мое настроение.
По дороге я достал блокнот, просматривая заметки после встречи с
Ипатьевым. Нужно систематизировать мысли перед разговором с
военными. Основное направление аргументации стратегическое значение
нашей нефти для обороны страны.
Штаб РККА располагался в массивном здании на Знаменке. Часовые у
входа проверили мой пропуск, который Мышкин раздобыл накануне.
Суровые лица, внимательные взгляды. Никаких лишних вопросов,
только четкая процедура идентификации.
Меня проводили по гулким коридорам на второй этаж, где
располагалось Артиллерийское управление. Стены украшали схемы
орудий и карты полигонов. Пахло бумагой, сапожным кремом и холодным
металлом. Особенный запах военных учреждений.