А вот Филипп и его единомышленники услышали самое главное в
словах Ленина — он идёт на Восток. А на Востоке лежат колонии
Франции, Великобритании, Голландии — всей Западной Европы.
Юго-Восточная Азия с Индокитаем — это лакомый кусок для
коммунистов, которые верно следуют «Восточному пути» Ленина.
И пусть сейчас там ничего не происходит, нельзя забывать, что в
СССР, за последние 20 лет, переехали десятки тысяч жителей
Индокитая. В том числе и очень опасный для Франции революционер
Хошимин.
«Но наследнички Ленина — это не единственная угроза для
Франции», — подумал Петен, наблюдая за тем, как бывший президент
Лебрен в последний раз сходит с трибуны. — «Япония, заботливо
выкормленная молоком Великобритании, а затем вырвавшаяся из-под её
опеки, сейчас заигрывает с коммунистами и проводит провокации
против французских и британских колоний в Индокитае».
Японская империя хочет больше, чем имеет, она жаждет получить
себе колонии, прикрывая эту жажду благовидным предлогом создания
«сферы азиатского сопроцветания». Большего бреда маршал Петен не
слышал за всю свою жизнь — в это не верит никто, даже сами японцы,
но император твёрдо стоит на своей доктрине.
— Ваше Превосходительство, — обратился к нему Пьер Лаваль, без
пяти минут глава правительства Петена. — Вам слово.
Маршал, в сопровождении бурных аплодисментов, взошёл на трибуну
и встал за кафедру.
Его взору предстал полукруглый амфитеатр, полный депутатов
Национального собрания Франции. За его спиной сидит Президиум, в
котором сидит председатель Национального собрания, со своими
помощниками.
Национальное собрание заседает во дворце Бурбонов, историческом
здании, в котором не один раз решалась судьба Франции — и сегодня
точно такой же день. Судьба Франции в крепких руках маршала
Петена.
— Уважаемое Национальное собрание и любимый мною народ Франции,
— заговорил он. — Сегодня перед нами стоит вопрос, который затронет
не только будущее нашей страны, но и судьбу всей Европы. Мы
переживаем эпоху испытаний, где ошибочное решение может погубить
нашу цивилизацию.
Его голос звучал спокойно, но твёрдо. Его единомышленники не раз
говорили, что его голос похож на голос опытного врача, способного
сообщить неприятные новости твёрдо и доходчиво.
Он решил сразу перейти к важной теме, беспокоящей всю
Францию: