– Чего?! Я уже не говорю, что сейчас не место и не время, но вот так сразу?! Без предварительных…
– Снимай пустынный костюм и надевай броню! – швырнул я в Энн кирасу и наплечники.
Старый добрый «Муруган», броня которой я снаряжал свои элитные войска. «Нерей» поражал своей начинкой, но в «Муругане» я чувствовал себя как в танке. Отчасти так оно и было, броня уберегала от выстрелов большинства стрелкового оружия, а подкладка доспехов и амортизаторы в сочленениях помогали пережить падения и мощные удары. Защита это неплохо, но лучшая защита – это нападение.
– Эта игрушка тоже тебе.
– Уааа! – не смогла сдержать крик восторга Энн, – ты умеешь делать девушкам подарки!
По моему мнению двуствольный пулемет «Эрза» с ранцем на более чем три тысячи выстрелов был не самым лучшим подарком для милых дам. Причем пули у «Эрзы» были чем-то вроде ракет, активно-реактивного типа, да и сама пушка уместнее выглядела на какой-нибудь бронемашине, а не в руках хрупкой невысокой девчонки. Энн закинула себе рюкзак с боезапасом за спину. Под весом она согнулась, но даже не подумала жаловаться. Себе же я достал нечто еще более экзотичное.
Как бы мы тяжело не нагрузились, но по расщелине мы бежали со всех ног. И торопились мы не зря – выскочив наружу мы обнаружили, что Божко и Ян держат настоящую оборону, укрывшись за «Скарабеем». Обвинить в трусости их было сложно – перед трициклами стояли два броневика, направивших на них стволы орудий. Из башни одного из них высовывался довольный тип, которого Ян обыграл в порту.
– Верни бабло! В четырехкратном размере!
– С чего вдруг в четырехкратном?! – прокричал из-за укрытия Ян.
– С того! Видишь же – у меня возникли дополнительные расходы. А еще моральный вред надо посчитать и урон, нанесенный моей деловой репутации!
– Какой еще урон?!
– Прямой. Ты меня при моих людях унизил и оскорбил. Давай, плати, пока кишки в воздух не полетели!
С одной стороны, можно было в диалоге поучаствовать. Отступные сбить, попробовать доказать, что Ян все выиграл по справедливости. С другой – мелкий зря упомянул про репутацию. Нам ведь тоже надо о ней заботиться.
Трилцатикилограммовый «Плазмобой» я закинул на плечо с большим усилием. Раньше я бы этого веса практически не заметил, но у Текео было тело лишенное каких-либо существенных улучшений. Поэтому у меня даже ноги подогнулись. «Плазмобой» представлял собой гранатомет, предназначенный для борьбы с тяжелобронированной техникой. Его ракета оснащалась кумулятивной боеголовкой, пробивавшей в броне дыру. А уже вслед за ней проскакивал небольшой контейнер, который при взрыве заполнял заброневое пространство облаком разогретой плазмы, выжигавшей и экипаж, и внутреннюю начинку. Ракеты были жутко умными и страшно дорогими. Трать такую на потрепанный броневичок было расточительством, но как верно заметил наш оппонент – репутация дороже. Поймав в прицел силуэт колесной бронированной машины, я нажал на спуск. Пневмопатрон вытолкнул ракету из ствола, через пять метров у нее автоматически включился реактивный двигатель и система наведения. Хотя чему там было наводиться, весь полет занял мгновение.