Мать их двоих одна тянет.
«Всё как везде…», – хмыкнула про себя Олеся Ивановна.
Сейчас в городе не сезон. Ранней весной и зимой кораблей много. Работы мало. Соответственно, и денег тоже не много. Как и любой приморский город, они жили за счёт летних месяцев.
– Летом людей больше становится. Все свободные дома заняты.
Олеся Ивановна стояла, задумчиво смотря на море. Велена с Сашкой переговаривались чуть подальше от неё, не мешая ей.
«Расположение гостиницы удачное. Почти вторая линия. Часть окон смотрит на море. На крыше можно сделать открытую террасу и там пить чай в хорошую погоду. Недалеко большой рынок. Всё хорошо... Только дорого. За двадцать, ну двадцать две монеты, она бы ещё купила. А так… дорого».
Олеся Ивановна задумчиво кусала губы, размышляя. Сумма, которую запросила Мария, была огромной. В той деревне, где они жили, можно было все дома скупить на эти деньги… И ещё останется. Природная бережливость, по-простому, жаба, требовала отбросить эту мысль в сторону, купить что-нибудь поэкономичнее и сидеть, не высовываясь. С другой стороны, её деятельная натура уже всё распланировала и срочно требовала наступить на горло жабе и купить эту замечательную гостиницу. Основным аргументом была возможность зарабатывать, не надеясь на гипотетическое наследство.
«Нет… Это дорого», – убедила её всё-таки жаба.
Приняв решение, она неторопливо повернула в сторону гостиницы.
– Ну, что подумала? – старушка встречала их в холле.
– Дорого, Мария. Это очень дорого, – она покачала головой и неожиданно, даже для самой себя, добавила. – За пятнадцать монет взяла бы.
– Неет… Двадцать восемь! – глаза Марии сверкнули озорством. – И не монетой меньше!
– Двадцать восемь? Вы шутите? Да за этот дом и семнадцати жалко! – Олеся Ивановна вошла в раж. Скрестив руки на груди, она притворно нахмурилась. – Семнадцать!
– Ты решила меня ограбить? Наглая девчонка! – Мария нахмурилась. – Двадцать пять!
– Вы с ума сошли? Это грабёж! Двадцать!
Пока они с азартом торговались, вокруг них с открытыми ртами замерли Велена с Роззи и Алехандро.
– Двадцать три! – театрально закатив глаза и схватившись за сердце, наконец, выдала Мария.
– По рукам! – Олеся Ивановна рассмеялась.
Обнявшись, словно и не было между ними сейчас оживлённой торговли, они снова рассмеялись, довольные друг другом.