— Динка, ты ведь мне поможешь? — заговорила Светлана Львовна через несколько лет, когда из Тбилиси стали приходить не очень хорошие новости о здоровье прабабушки Артура. — Я не знаю, как долго мать протянет… Но ты справишься с ролью директора, я уверена. Администратора найдешь.
Ох, найти администратора, который был способен разрулить с посетителями ситуации иначе, чем разрешением не оплачивать счет, оказалось делом непростым. Дина долго работала на две ставки, разрываясь между садиком и рестораном, пока Роберт не заявил, что ребенок не видит родную мать и что ему лично надоело видеть вечерами одну только тещу.
— Что тебе важнее?
Она не могла ответить правдиво, потому что важнее было доказать его теще, что дочку взяли не в качестве свиноматки, а в семейный бизнес, пусть бизнесом ресторан никогда не был. Потому что бизнес — это доход, а не бесплатная работа от рассвета до заката.
— Я не могу подвести твою мать, — ответила Дина полуправду. — Она столько сил вложила в ресторан… Ты просто не помнишь. Только выходишь вон, и они сразу начинают работать спустя рукава.
— Я уже представляю, как первой работой Артура будет барменство… — попытался отшутиться Роберт.
— Нет, он будет учиться, как его папа. Но, как его папа, не будет мешать коктейли для богатых козлов и продажных сучек и говорить проверяющим службам, что ему уже есть восемнадцать лет, поэтому он может работать с алкоголем. Я не Светлана Львовна, я врать не буду…
— Легко быть честной, когда сыта и в тепле, — Роберт открыто обиделся на шутку жены и до утра не разговаривал.
Хотя что она сказала не так — он для того и работает сутками, чтобы жена никогда не стояла перед жутким выбором: поесть самой или накормить ребенка.
Дина ненавидела ресторан, ее бесили посетители — она не могла наблюдать за тем, как год за годом девушки перестают ценить себя все больше и больше, а мужики окончательно борзеют.
Когда после смерти матери Светлана заявила, что остается в Грузии, потому что ей тут все родное и она наконец-то вспомнила грузинский язык, имело смысл избавиться от заведения, доход которого не покрывал головную боль от его содержания. Однако Дина не стала намекать на это мужу, потому что тот и без нее прекрасно знал, каким образом они сводят кредит с дебетом, и тоже не питал особой любви к общепиту. Роберт просто не любил наличные деньги, вкладывал все до копейки и постоянно искал более выгодное применение честно заработанному. И когда говорил, что у него нет денег, не врал.