— А свидание было или будет просто приятным дополнением, —
соврал я, зная, что всё наоборот.
— Ты знал, что так будет. Поэтому я хочу у тебя спросить. Что
мне вообще делать завтра?
Ага, значит свидание только будет.
— Ты же уже не мальчик, Ганс, ты был в отношениях… Когда?
— Пять лет назад.
— Вот. Если твои атеросклеротические новообразования ещё не
устроили пикет у входа в головной мозг, то ты должен помнить, как
разговаривать с людьми.
— Но ведь она женщина! — возмутился далеко не пожилой ещё
профессор.
— Как не красиво с твоей стороны отделять женщин от людей. Но в
чём-то я с тобой согласен.
— Я не это хотел сказать.
— Забей, мужик! Я понимаю твои затруднения и готов тебе немного
помочь. Но ты должен хоть немного войти в роль. А то так и будешь
рисованные сиськи путан в кабаке компьютерной игры называть «какая
красивая грудь».
— Так это…
Штильнец опять начал припираться, но я его прервал.
— Не шуми, проф. Нормально выражать галантность и уважение к
женщинам. Но когда тебе нужна уверенность, можно стать грубее. Вот
над этим надо поработать в самом ближайшем будущем.
— Хорошо, я согласен.
— Через час заезжай за мной на своём красном звере.
Ответа с той стороны я сразу не услышал.
— Ты уже побежал заводить машину? — задал уточняющий вопрос в
надежде, что Ганс на той стороне не лежит с инфарктом, —
рановато.
— Я тут… А что мы будем делать?
— Учиться называть сиськи сиськами.
Серьёзно ответил временному подопечному. Не стал говорить
коллеге, что он будет выступать в роли моего рикши, чтобы дорожная
полиция меня не остановила.
— Никак не привыкну к твоим шуткам.
От его реакции чуть не заржал в голос. Пускай пока думает, что
это была шутка.
— Всё, Ганс, отбой! Приведи себя в порядок и заезжай за мной. Я
пока сделаю пару звонков.
Закончил разговор с Гансоном-Варваром, или Яростным Штильнецем
(не знаю, надо будет подумать над его новым прозвищем) и набрал
номер дочери. Конечно, это сделала Ви, а не моя обленившаяся жопа,
но главное — кто руководит.
Янка перебросилась со мной только парой слов, ссылаясь на свою
занятость. Голос у неё был чем-то очень удивлённый и немного
паникующий. Такой, если бы профессор Штильнец, глядя в упор на
грудь, всё же назвал её сиськами. Странное сравнение в отношении
дочери, но оно само собой пришло в голову, учитывая слышимую в фоне
явно старающуюся сдерживать смех Лену. Не стал докучать своим
женщинам, договорились с Яной созвониться завтра.