— Тля…
Сказал я это вслух, но всё же, когда госпожа директор
отключилась. На пятом расположена лаборатория, в которой я
планировал провести выделение гена фемо-вируса из образца своей
крови. Конечно, мой в прошлом научный руководитель об этом
догадалась. Да и хрен с ним, надо придумать что-то ещё
отвлекающее.
Точно!
Побежал назад в свою лабораторию.
— Изуми, нас раскрыли! План-капкан, Изуми! Где Штирлиц, когда он
так нужен? Штандартенфюрер одними только апельсинами решил бы
проблему!
Эту чушь я нёс, когда вбежал в рабочий кабинет. Реакция
аспирантки была бесподобна, даже остановился, чтобы взглянуть на
неё внимательнее.
— Должен сказать, Нарита-тян, что ты невероятно милая, когда
искренне удивляешься!
Ой, а она ещё милее, когда смущается. Не буду только говорить ей
об этом, а то покраснеет ещё больше, а это уже будет не здоровый
цвет. Вообще, как-то она стала интереснее после выходных, или я
присмотрелся к ней получше.
— Пойдём в лабораторию. Виктория Павловна будет ожидать нас там.
Только я захвачу одну штуку, которая сработает для меня апельсином.
Или не сработает.
Направился к стойке хранения и забрал артефактную колбу.
— Галактион…
— Да, Изуми?
— А почему апельсины?
— Анекдот такой про известного киногероя времён Великой
Отечественной Войны, разведчика глубокого внедрения по имени Макс
О́тто фон Шти́рлиц. Сейчас расскажу.
Рассовал добро по карманам и направился к выходу.
— Входит, значит, как-то Штирлиц на совещание высшего командного
состава Имперской Безопасности с вазой, заполненной апельсинами.
Под недоумевающие взгляды высоких чинов доходит до сейфа, ставит на
него вазу, достаёт ключи. Потом отпирает его, извлекает секретные
документы, изучает их, затем кладёт на место, берёт вазу и
собирается уже уходить…
Изуми внимательно слушала.
— Однако вовремя поворачивает к столу с документами, оставляет
на нём апельсины и в итоге уходит.
— Как так? — всё же спросила девушка.
— Это очень похоже на вопрос одного из офицеров Гестапо. Он
спрашивает — кто это был и почему его не арестовали.
— И? — вновь интересуется Изуми.
— «Это был Штирлиц». Отвечает на вопрос Мюллер. «И он опять
отбрешется. Скажет, что приносил апельсины.»
Вот не думал я, что анекдотом можно так сильно нагрузить
человека. Хотя догадывался, потому что некоторые образцы, скажем,
британского юмора для понимания требуют огромный багаж знаний. Так
же с отечественным.