Наверно, люди вокруг считали его каким-нибудь наркоманом, но Оливеру было плевать на их мнение с высокой колокольни. Он уже устал от всего этого.
В покрасневших глазах едва узнавался голубой цвет, а во взгляде можно было прочесть лишь безысходность и бесконечную усталость.
В моменты, когда нервы уже были на пределе, Оливеру помогала тяжелая физическая работа, которая ненадолго отвлекала его от тревожных мыслей. Иногда, парень занимал себя отчетами, которые требовали полного погружения. В такие моменты Оливер обычно говорил о том, что «весь мир и его проблемы могут подождать, пока он занят важным делом». Однако в антикварной лавке такая работа была самой настоящей редкостью: всего пару или тройку раз в месяц. Но даже этого хватало для того, чтобы немного себя разгрузить.
Пребывая в полной тишине, которую парень так сильно любил, его мысли снова и снова возвращались к событиям последних недель. Почему-то именно сегодня у него не получалось собрать себя по частям и успокоиться. Манящая своим умиротворением, тишина сегодня работала против него и сыграла с ним злую шутку, поймав Оливера в свою западню.
«Если этот город такой радужный и настолько хорош, что все люди дружны и дружелюбны, то почему у меня тогда нет друзей?» – размышлял он, уставившись в одну точку. – «Я не могу вспомнить ни одного человека, с которым когда-либо совместно проводил время или отдыхал на выходных. Даже школьных и тех вспомнить не в состоянии! Кстати, а почему здесь нет школ? Где все колледжи и университеты? Я встречал здесь подростков, но ни разу не видел, чтобы они бегали с учебниками в руках или с рюкзаками. А совсем маленьких детей я и вовсе не замечал! Такое ощущение, что их и нет вовсе! И почему все это замечаю только я? Почему остальные этого в упор не видят?»
Правая рука решительно взяла ручку в руку, а левая тем временем перелистнула ежедневник на чистую страницу. Оливер сел на стул и продолжил делать записи.
«В этом городе нет детей младше тринадцати лет и всех животных, за исключением уличных котов.
В Найтмаре нет абсолютно никакой связи с внешним миром, кроме почты. Но я ни разу не видел, чтобы хоть кто-нибудь писал письма или отправлял посылки.
Ночью на улицах веет замогильным холодом, туман, который каждую ночь, словно по щелчку пальцев, опускается на Старый город, пугает меня больше всего. Я видел своими глазами, как в нем движутся странные тени. И это явно не люди. Я наблюдал за этими жуткими созданиями с черных плащах, бродящих по району.