На лицах учеников читается удивление. Рене Толедано любит этот эффект, который называет размыканием, отверзанием вежд, прозрением. Ему в такие моменты всегда вспоминается соколиная охота: чтобы обмануть птицу, ей склеивали веки, чтобы вернуть зрение перед самой охотой. Он продолжает:
– Могу привести еще более древний пример, уже не связанный с войной, но тоже показывающий, как нами манипулируют историки: пирамида Хеопса в Египте. Всегда считалось, что ее возвел в 2500 году до нашей эры фараон Хеопс. Такие записи остались от его писцов, получить же больше информации не было никакой возможности. Но писцы эти были, конечно, чиновниками на жалованье и записывали то, что им велели. Только в начале этого года благодаря новой системе датировки было доказано, что эту пирамиду построили по меньшей мере за 5000 лет до нашей эры. Соответствующую запись нашли во время правления Хеопса, и тот, побывав в пирамиде, решил превратить ее в свое захоронение. Он не имел никакого отношения к ее строительству, да и не смог бы ее возвести, потому что примитивные технологии его эпохи ни за что бы этого не позволили. Пирамида пустовала уже не одну тысячу лет, вот ее и приспособили для несвойственной ей задачи – служению мегаломании этого фараона. Это как если бы через две с половиной тысячи лет какой-нибудь монарх, наткнувшись на Эйфелеву башню, решил сделать из нее свое надгробие, понятия не имея о ее прежнем назначении.
На лицах некоторых учеников читается сомнение.
– Так и надо будет написать в экзаменационной работе?
– От этого вам будет польза на всю жизнь, – отвечает он загадочно. – Запомните, есть разница между пережитой и рассказанной историей, между историей подданных и историей правителей. Память – главнейшая политическая добыча, потому большинство политиков и стремится завладеть ею, сформировать ее к своей выгоде.
– Но, мсье, – подает голос кто-то из учеников, – если, послушав вас, мы станем говорить то, чего нет в программе, мы провалим экзамен.
– Значит, отметка на экзамене вам важнее истины?
Ученик стесняется ответить утвердительно, но, кажется, уже обзавелся твердым мнением на сей счет.
Сегодня первый день, он проверяет меня, потому что чувствует, что я сам не свой. Хорошенькое начало.
– Такие, как вы, выбирающие повиновение и всеобщую похожесть вместо размышлений и самостоятельности, готовят фашистское общество.