– Ты смотришь футбол, – откликнулся Эллис. – А я занимаюсь квантовой физикой…
– Футбол – это весело.
– Физика тоже.
Уоррен махнул в сторону телевизора, где как раз показывали огромный стадион Федэкс-филд в Мэриленде.
– Там на трибунах сидит больше восьмидесяти пяти тысяч болельщиков, и еще сто миллионов каждый год смотрят финальный матч по телику. Вот это я понимаю – всеобщий интерес!
– Когда Нил Армстронг делал первые шаги на Луне, за ним наблюдали пятьсот миллионов человек. Как считаешь, им было интересно?
Уоррен нахмурился и присосался к бутылке.
– Так что у тебя с бумажками? По делу показываешь или просто так выпендриваешься?
– Выпендриваюсь?
– Ну, ты же у нас доктор наук, а я едва школу окончил.
Эллис нахмурился:
– Не дури.
– Пятьдесят восемь лет только этим и занимаюсь.
Он снова глотнул пива. Эллис ждал.
В конце концов, Уоррен закатил глаза:
– Ладно, ладно… Давай колись. Что у тебя там?
Эллис разложил бумаги на барной стойке.
– Немецкий ученый Густав Гофман в тридцатые годы опубликовал свою теорию в журнале «Анналы физики». Это один из старейших научных журналов в мире, там публиковался даже Эйнштейн. Пойми, речь идет про большую науку.
Уоррен смотрел на него с вымученным терпением.
– На эту теорию никто не обратил внимания. Во-первых, расчеты были неубедительны, во-вторых, он пытался доказать, что путешествия во времени не просто возможны, но и осуществимы на практике. Я написал по Гофману одну из своих научных работ, применив современную квантовую теорию на базе его концепции. Но даже после завершения исследования не мог выкинуть эту идею из головы и продолжал экспериментировать с математическими выкладками. Примерно два года назад мне стало понятно, где Гофман допустил ошибку.
– Вот и хорошо, – механически кивнул Уоррен. – Сплошная тоска и уныние, но если тебе это в радость, то я спорить не буду.
– Ты не понимаешь. Эта теория… все очень просто. С математикой, конечно, пришлось повозиться, но финальное уравнение получилось простым и изящным, как любое настоящее открытие. А главное – его можно применять на практике. Я говорю про прикладную науку, не про голые теоретические рассуждения. Вот взять Эйнштейна, например. Он придумал теорию, а ребята из Манхэттенского проекта сконструировали атомную бомбу. Правда, на разработку и исследования ушли долгие годы, им потребовалось множество ресурсов и огромная техническая база. А это, – Эллис постучал по стопке бумаг, – это гораздо, гораздо проще.