Бреннер набрал номер, представился, попросил соединить его с мадемуазель Кровс, зажал мембрану ладонью, объяснил:
– Она в баре пресс-центра… Хорошая жизнь, а?!
– Спросите, какого она мнения о Лыско как о журналисте…
– Если его били за близость с этой фрейлейн, надо спрашивать про другие качества. – Бреннер отчего-то вздохнул, нажал на селекторе кнопку, поинтересовался: – Хотите слышать наш разговор?
– По-французски я не пойму.
– Я поговорю с ней на английском, не на немецком же, право…
– Нет, но вы, французы, неисправимые националисты…
– Имеем право на это, Диметр, имеем право…
В селекторе прозвучал низкий голос:
– Кровс.
– Здравствуйте еще раз, это снова Бреннер.
– Добрый вечер, мистер Бреннер.
– Могу я задать вам еще несколько вопросов?
– Пожалуйста, хотя я сказала то, что мне представлялось возможным сказать…
– Речь пойдет не о Грацио, мисс Кровс. Известно ли вам имя русского журналиста Лы… Лы… – Бреннер посмотрел на Степанова, снова прикрыл ладонью мембрану, но Кровс ответила:
– Вы имеете в виду мистера Лыско?
Степанов кивнул.
– Именно, – ответил Бреннер.
– Мне не просто известно его имя, мы дружны.
– Вам известно, что его в бессознательном состоянии увезли в Россию?
– Что?!
– Да, на него было совершено нападение… Он, как говорят его русские коллеги, очень плох… Мотивом избиения послужили якобы ваши отношения…
– Ах вот так? Его обвиняют в том, что он спал с представительницей бульварной прессы?
– Его обвинили в том, что он был близок с женщиной, которую любит неизвестный друг…
– Неизвестный друг конечно же связан с корпорацией Дигона, мистер Бреннер, потому что Лыско исследовал те же материалы, которыми занималась и я… Точнее говоря, он… Словом, у меня нет ревнивого друга, который пошел бы на такое безумство…
Степанов показал пальцем на себя. Бреннер быстро закрыл трубку ладонью, спросил:
– Хотите поговорить?
– Да.
Бреннер на секунду закаменел лицом; видимо, стремительно продумывал то, как он должен объяснить Кровс про красного; снова потянулся за сигаретой, мгновенно прикурил, прижав трубку острым плечом к уху.
– Мисс Кровс, у меня в гостях наш русский коллега Степанов; он писал репортаж о партизанах Лаоса и Вьетнама, был в Чили накануне трагедии и дружил с вождем РАФ[6] Ульрикой Майнхоф. Он хочет поговорить с вами.
– Пожалуйста, – ответила женщина, помедлив. – Я слушаю.