По снегу босиком, вместе - страница 52

Шрифт
Интервал


Молчавший все это время Гуло снова выстроил купол, достал из вещей их маленький “портативный костер”, и все так же молча занялся ужином.

— Лель… мы так и будем сегодня молчать? Ты объявил мне бойкот?

— Ну глупи. Я просто дал тебе время подумать.

Куски льда, им отколотые, медленно плавились, оседая на дне котелка.

— Ты очень вчера разозлился? — зачем она это спросила? Наверное, чтобы не думать самой. И лишнего не надумывать.

— Очень. Особенно на себя. Инквизитор Вольверине Каперис оказался мечтательным мальчиком-фантазером. Лечится гильотиной, вот тут ты права.

Они всегда были откровенны друг с другом. Смешно пытаться что-то скрывать от того, кто многие годы читает твои мысли, как книгу. И это взаимно.

И сейчас Ди почувствовала от сидевшего перед ней на корточках могущественного мужчины отчетливый след… Жалости? Ему было жалко ее, да так, что сердце щемило. Но как? Почему? И не спросишь ведь.

Внутренняя Ди в ответ взбрыкнула всеми своими когтистыми лапами. Невыносимый! Сидит тут и ложечкой перемешивает тающий в котелке лед. А ему, между прочим, положено тихо страдать, даже гибнуть от неразделенной любви.

Венди вздохнула. Не получится у нее погубить Гуло. Потому, что…

Сегодня весь день любовалась она на него. На разворот мощных плеч, на силу его невозможную. Плавные, звериные движения. А особенно — на то, как о ней этот мужчина заботился, не забывая о Венанди ни на секунду. Стоило поскользнуться, и словно из ниоткуда твердая рука ловила ее, поддерживала, направляла. В горле слегка пересохло, и вот уже фляга в руках, только держи. Ей казалось, как будто бы это теплое одеяло незримой заботы обволакивало, грело, подбадривало. Она человеком не прошла бы и половины сегодняшнего маршрута, невзирая на тренировки и физподготовку. А они все прошли и сейчас Ди была даже в состоянии думать.

— Дурак ты, Лер. — прошептала тихо, но очень отчетливо.

Удивленный взгляд, раскинувшиеся в изумлении брови. Они встретились взглядами и... рассмеялись. Ну да… убийственный аргумент, впору только смеяться. Больше ничего и не оставалось обоим.