Вечером того же дня, когда мать уже уснула у себя в спальне, сжимая в кулаке детскую простыню своей единственной дочери, Кама подсела на диван в гостиной к своему отцу, смотрящему в темноте какой-то боевик. Яркие взрывы с экрана непостоянным светом обдавали контуры частично седого мужчины. Морщины на его лице создавали тени, словно накидывали строгую маску безразличного ко всему человека. Его взгляд был всецело устремлен к телевизору, и создавалось впечатление, что ничего вокруг он и не замечает. Если бы была возможность спросить его сейчас, о чем он думал в тот момент, когда его дочь робко уместилась рядом с ним, он бы ответил, что переживал не меньше своей жены за будущее их общего ребенка. Но будучи мужчиной, воспитанным в старых традициях, он должен был сохранять внешнюю холодность. Девушка обняла отца за шею и с чувством поцеловала его в колючую щеку.
– Я буду скучать, – прошептала она чуть дрогнувшим голосом. Сердце отца кольнуло, но он лишь приобнял ее одной рукой за талию. Они просидели вместе перед телевизором, пока оба не начали клевать носом.
2
3007 год. «Демократия-5».
Аккуратный мазок кисти по шершавому холсту оставил на нем изящную линию. Еще один – и вот уже появились абстрактные очертания будущей картины. Спустя всего полчаса вся предоставленная палитра цветов была разлита по полотну, почти хорошо изображая тихую деревеньку на склоне холма.
– Талантливый человек талантлив во всем, – сказала женщина средних лет, проходя мимо Камы, доводящей картину до личного эталона совершенства.
– Спасибо, – улыбнулась девушка в ответ, – но эта работа не стоит комплиментов.
– Любое проявление творчества уже само по себе достойно комплимента, – женщина погладила Каму по плечу и удалилась к своему рабочему месту в окошке приема готовых картин.
«Комната сублимации» – это то место, где каждый желающий без помех для других и для работы корабля может выразить себя, излить свои эмоции в искусство, тем самым сбавив глубокое чувственное напряжение. Местные поэты, художники, музыканты – словом, все приходят сюда в минуты грусти или жажды самореализации за пределами своей специальности. Иногда это место даже прописывается медицинским персоналом для тех членов экипажа, что подвержены депрессии.
Комната, хоть она так и называется, больше похожа на огромную овальную залу с высокими потолками. Вдоль стен располагались металлические столы с письменными принадлежностями и простенькими компьютерами. По всему помещению были раскиданы широкие шкафы с бумажными книгами и расходными материалами для изобразительного искусства, создавая огромное множество небольших извилистых коридоров. В дальнем углу находилось огороженное прозрачными звукоизоляционными стенами пространство для музыкантов, обеспеченное инструментами и средствами звукозаписи. Местами в «Комнате сублимации» народ сходился вокруг очередного поэта, решившего декларировать свои стихи. И абсолютно везде – хоть на книжных полках, хоть посреди проходов – художники мажут краской окружение, разбрызгивая цветастую радугу агрессивными движениями.