– Что тебе понятно?
– То же, что и тебе. Сабуров рассказал Андропову, что ты палачом в Локоте была во время войны, – старик предпочел умолчать о собственной гнусной роли в этой истории. – Даже свидетели уже нашлись. Хорониться тебе надо, уезжать отсюда.
Она обомлела:
– Я? Палачом?
– Да я и сам не верю! Только КГБ-шникам поди докажи!
По взгляду Антонины Дударев понял, что она не врет. Старые коллеги не стали бы скрывать друг от друга даже неприглядных фактов собственной биографии, коих знали в избытке. Дударев, как сам считал, разбирался в людях, а Антонина была застигнута им врасплох – врать в такой ситуации получается меньше всего.
– Что же мне делать?
– Говорю тебе, уезжать, прятаться надо.
– Как? А как же семья?
– Тут не о семье, тут о жизни уже думать надо…
– Какой ужас… – женщина спрятала лицо в ладони. – Какая гнусность! Как он мог?! Он же знал, что это неправда! Зачем он так поступил?!
– Ты правда, что ли, того? Не служила у них?
– С ума сошел?! – вскрикнула Антонина, поневоле привлекая внимание прохожих.
– А фамилию зачем сменила?
– Замуж вышла.
Старик хлопнул себя по лбу – худшие опасения подтвердились, Сабуров соврал. Он как безумный, на ватных ногах, отмахиваясь от Антонины как от призрака, побрел задом наперед и скоро скрылся за поворотом соседней улицы.
За встречей издалека наблюдали сотрудники КГБ, которым было предписано следить за Антониной и категорически запрещено вмешиваться в ее контакты. Они действовали строго по инструкции – установили адрес гостиницы, в которой проживал Дударев, и скрытое наблюдение за его номером. Одновременно выяснили номер поезда, на котором он должен был вернуться обратно – и очень удивились, когда он на него не пришел. Решили тайком проникнуть в номер, из которого он не выходил уже сутки – и обнаружили там его в петле.
– Повесился?! – всплеснул руками Андропов, когда ему рассказали о находке в номере серпуховской гостиницы и о том, как Дударев прощался с Гинзбург. – Ну все, так и есть, это она. Значит, запугала. Такого матерого старика- и запугала. Они до смерти опасными остаются, коллаброционисты проклятые, об этом еще Юлиан Семенов пишет. Все, значит след взяли верный. Будем брать!
Весна 1942 года, Брянск
События со взятием войсками вермахта Брянской и Орловской области, условно объединенных ими в Локотскую республику или Локотское самоуправление, развивались стремительно. Наутро после ночи с Брониславом Тоня отправилась в Малую Верховку и осталась у родителей ночевать. Начальство потеряло ее, но спешка в связи со стремительным наступлением была такая, что до поисков уже руки не доходили. Вечером того же дня немцы вплотную подошли к Брянску, и Советской власти там след простыл. Волею судеб, Антонине повезло остаться на территории и остаться при этом живой. Впрочем, остались многие – на определенном этапе эвакуации, видя горячее нежелание людей уходить, НКВД решило не тратить пуль впустую и не оставлять после себя выжженную степь. Пули, логично рассудили они, потребуются на фронтах, а воля предателей есть воля предателей – после накажем.