Итак, в положенный день я пришёл на место сбора. Это было 13 декабря. Почему я это отчётливо помню, потому что на следующий день, 14 декабря, я уже прибыл в часть, и с этого момента началась моя служба (в военном билете стоит соответствующая запись). Естественно, дату начала своей службы я помню до сих пор, как и её окончание. Потому что это памятные даты в жизни, они не смываются и не забываются:) Это как чрезвычайно шокирующее происшествие, которое происходит с вами. Например, к 45 годам у вас этих происшествий пруд пруди, а к 18 едва ли будет хоть одно, поэтому некоторые даты действительно помнятся всю жизнь, даже если события потеряли свою актуальность. Вы вообще первый год как школу окончили, какие там могут быть происшествия, кроме того, что вы получили тройку вместо пятерки по какому-нибудь предмету. Ну, максимум ещё можно подраться из-за девочки, до первой крови:)
Итак, 13 декабря 1993 года я прихожу в большой окружной военкомат. Там есть административные здания и некая казарма. Вот как раз в эту большую казарму всех и сгоняют (таких больших казарм я больше в жизни не видел, она вмещает тысячи людей). И вот что – именно сгоняют: не приглашают, не просят пройти, не вызывают, а сгоняют. В принципе, заходя на эту территорию, у вас начинают происходить с телом некоторые невидимые глазом трансформации, например, немного вырастают рога, вместо ладоней и стоп появляются копыта, иными словами – вы теряете человеческий облик и превращаетесь в скот. Причём не в какой-нибудь нидерландский или швейцарский скот, за которым ухаживают, кормят, моют, который осматривает ветеринар. А в привычный для страны скот – грязный и бесправный, по которому лупят кнутами, когда надо и когда не надо.
Внутри – бесконечные корпуса и много двухэтажных кроватей. Кровати не застеленные, просто железные (зачем скоту матрасы и подушки, и уж тем более – одеяло?), но лечь на них всё равно можно, если что – мешочек под голову, и поспать реально. И вот в этой казарме происходит полный бедлам: хаотичное движение людей, потому что они ещё ничьи (они только пришли с повестками, зашли на территорию, за ними закрыли дверь, и выйти уже нельзя). Само по себе такое зрелище уже удручает. Когда вы находитесь внутри необузданной толпы, это уже стресс.
Кстати, уже на этом этапе можно наблюдать локальные конфликты, потому что почти все пьяные. Почти все после проводов. И, как правило, с утра встают, похмеляются и продолжают бухать, пока идут. Большинство ребят именно так и делало. Ну и, конечно, внутренняя атмосфера играет большую роль: дома человеку говорили, что он самый-самый мужикастый мужик, а тут оказывается ещё тысяча таких же, им тоже именно так и говорили. Вот они и выясняют – кому врали, а кому говорили правду.