Антон – чернорабочий. Двухметровый, тюфякоподобный, апатичный к радостям жизни, с почти прозрачными голубыми глазами на выкате, словно они выцвели на солнце, и тонкими поджатыми губами. Человек властный, деспотичный, пошлый, не вникающий в женские тонкости. Не имел стремления понять нежные натуры Анны и двух дочерей. Считал, что женщина создана работать, а уж любить ее совершенно не обязательно. Восхищение же ею и вовсе приведет к тому, что она начнет зазнаваться и, того гляди, по мужикам пойдет. Антон часто приговаривал: «Курица – не птица, женщина – не человек».
Для того чтобы отец успешно женился, друзья в красках расписали, как ухаживать за дамой, чтобы быть принятым за галантного и смелого кавалера. Цветочно-конфетный период, одеколон «Для мужчин», запах папирос, крепко сложенная фигура и смелые жесты (вроде тех: все боятся тебя обнять, а я отважный, да еще и запущу руку под юбку) делали свое дело. Недотрога, которую впервые обнимал «смелый» мужчина, таяла на глазах. Воспользовавшись советами, он оказался в дамках куда быстрее, чем предполагал, и уже через несколько месяцев женился. Но как любить женщину по-настоящему, как строится семья – ему также не было известно.
Папа Антона рано умер. Мама искала себе нового мужа, приводя домой кандидатов из разных слоев общества. Один за другим они приходили, а затем покидали квартиру. Некоторые задерживались на несколько месяцев, некоторые – на ночь. Другим же везло еще меньше, и уже через час они вылетали из квартиры, как пробка из новогодней бутылки шампанского – громко и с брызгами слюней или слез с чьей-либо стороны (чаще – с мужской). Один кавалер умудрился задержаться на два года. На тот момент Антон был юношей тринадцати лет и успел привязаться к задержавшемуся дяде. Переходный возраст подростка давал о себе знать, требовалось сильное мужское плечо. Задержавшегося на два года мальчик только-только стал звать батей (по-свойски определяя степень родства, как чуть больше, чем просто знакомый или друг, но еще не родной отец), как мама решила, что стоит присмотреться к другим кандидатам и вновь пустилась во все тяжкие. От поведения матери Антон приходил в недоумение и ярость, ведь у всех его друзей были обычные семьи, либо же мамы растили сыновей одни, но не таскали новых мужиков каждую ночь. Приходилось принимать все как данность, но простить мать он был не в силах. Тихая злоба на весь женский род затаилась где-то глубоко в душе. Сбежав от матери, как только выдалась возможность – а случилось это в четырнадцать лет – в другую квартиру, мальчик отправился учиться в ПТУ, а затем устроился работать на завод по производству кирпичей. Что он там делал, никто толком не знал. Антон гордо называл себя разнорабочим. Расти профессионально он не собирался. Подниматься по карьерной лестнице – тоже. Когда женился, Анну устраивало такое положение дел, ведь для нее было главным, чтобы он не бил ее и детей. Остальные проявления ужасного характера она списывала на «у всех так». В душе мечтала перевоспитать или надеялась подстроиться-потерпеть.