ВедьМаша - страница 10

Шрифт
Интервал


– Лишь в том, что была добра к людям и оказывала им помощь.

– У нас другая информация и есть люди, которые видели, как вы совершаете магические обряды, одурманивали головы мужчинам, пили кровь из домашнего скота, портили урожай. Вам лучше сейчас признаться, вы ведьма?

– Люди говорят то, что хотят. Да, у меня есть справочники целебных трав и настоек, но хранить их не запрещено. Я облегчала потуги роженицам и ни одного младенца на моих руках не умерло. У меня было свое хозяйство, мне нет нужды портить чужое, в стране голод, я бы только усилила воровство у себя. Ну, а пить кровь… это слишком нелепо и смешно, вам не кажется?

– Не пытайтесь заговорить нам зубы. Мы все равно добьемся от вас правды, чего бы это нам не стоило, – вмешался в разговор обвинитель.

– Кхм, кхм! – голос председателя был низким и грубым, – господин, обвинитель, мне кажется, вы превышаете свои полномочия. Возможно, женщина говорит правду, а злые языки из зависти наговаривают на ее семью. Я назначаю очередное судебное заседание через неделю, оно будет открытым, пусть приходят свидетели, без их показаний суд невозможен. А Марту Луизу Конти переселите в комнату ожидания решений.

– Но, но… – сторона обвинения была недовольна предварительным слушанием.

– Я все сказал!

Удар молотком.


Ганс Христофер был самым молодым судебным работником. По желанию родителей, окончил юридические курсы и два года трудился в местном суде. Амбиции брали свое, и в 29 лет он желал исполнять наказания в Верховном Суде Кельна. После смерти отца, парень собрал свою команду инквизиторов, как раз начинались гонения на ведьм. Это было то время, когда можно незаконно применять пытки и за это ничего не будет. Люди жили в страхе, а главе города, отвлечение народа от насущных проблем, было выгодно. Шла война. Голод. Смерть приходила в каждый дом. Когда Гансу донесли, что в его родной деревне объявилась ведьма, он принял это как знак. Повод отомстить за смерть отца, ведь семью Конти он прекрасно знал и люто ненавидел. Именно поэтому, после первого заседания, не отправил женщину в комнату ожидания, на приличный ночлег и обильный паек, а отвез в подвал тюрьмы и продолжил выбивать из нее признания, через пытки.

Ноги Марты были ошпаренными по щиколотку, пятки сварены до мяса, волдыри на ногах лопались, гнили, и приносили заключенной мучительную боль. Она не ходила, а ползала. За подмышки ее приволокли в полумрачный подвал.