Место действия: Вавилонская башня. -7 этаж
Доступно (271\600)
Пси: 8519\8524
Чи: 2945\2945
Ви 2177\2192
Божественная пси: 46
Появился я примерно в паре часов пути до терминала, куда мы
наведывались в прошлый раз. Здесь жестянок еще быть не должно было,
но на таком расстоянии как раз примерно начиналась область, в
которой вероятность их нахождения уже существенно отличалась от
нуля.
Если смотреть по карте, вернее смотреть так, как я к этому
привык, то данный терминал располагался слева, а вот моя комната,
одна из многих, и терминал собакоголовых чтобы они все сдохли в
дичайших мучениях, были правее, располагаясь почти на прямой
линии.
При воспоминании о своих мучителях, внутри уже привычно
забурлила ярость, а пальцы начали едва заметно напрягаться, желая
испепелить кого-нибудь молнией, и желательно чтобы это испепеление
происходило очень медленно, с потрошением, доставанием внутренних
органов, и их основательным, но неспешным прожариванием, на глазах
у жертвы. Про лечение тоже забывать не стоит. Как раз вместо уже
вытащенных органов можно нашпиговать жертву камнями крови, что
должно было повысить ее шансы на выживание, особенно если жертва
сама обладает сосудом вечности. Дальше следовало прожаривание
молниями всех пальцев, с их последующим размозжением чем-нибудь
тяжелым. А вслед за пальцами действие переходило все выше, лишая
собакоголовую тварь всех ее конечностей.
И нет, я уже не считал что подобного рода размышления являются
чем-то ненормальным. Вовсе нет. Если проблема и была, а она точно
была, то заключалась она не в моем желании мести или кровожадности,
а в том, что мое собственное душевное равновесие за время рабства,
да еще и на фоне постоянно прогрессирующей воли сильно так
пошатнулось. В общем, то что я хотел кого-то убить, было не
проблемой. Проблемой было то, что я при этом сильно злился, и не
мог этого остановить.
Но даже к моему собственному удивлению, именно сейчас, да и за
прошедшие сутки, мое состояние стало намного лучше. Конечно, тут
сыграло роль и освобождение, да и приобретение такого количества
ништяков в виде новых навыков не могло не дать душевного
подъема.
Но сдается мне, не последнюю роль тут сыграла одна особа,
немного рогатая и кусачая.
В быстром темпе шагая к расположению некросов, я продолжал
размышлять о ней, понимая что простыми позывами плоти такую
зацикленность мыслей не объяснить. Я запал… Эх… Возможно еще годик
такой жизни, и я стал бы еще более циничным, настолько что из моих
мозгов выветрились бы всякие представления о влюбленности. Но пока,
к сожалению, где-то под слоем цинизма и безразличия, приправленных
толикой сумасшествия, во мне оставалось что-то романтичное. Кстати
о ней.