Хмер, во время первого глотка выбрасывает в свою кровь вещество, действие которого подобно нашим синтетическим наркотикам. Это уже не разумное существо, а монстр, способный за раз убить более сотни живых. Хард Лоранд не раз предупреждал меня об этой опасности.
Выпитого до последней капли крови кумирца подняли над полом и выбросили в утилизационный люк. Вот и все. На одного раба стало меньше. Если и дальше так пойдет, до следующей закупки никого не останется.
Хмеры пополняли ряды рабов только на нелегальных и полулегальных станциях, выкупая их у пиратов и работорговцев. А если верить подслушанному мной разговору между доком и его подчиненным, то следующая такая станция будет на нашем пути только через три месяца.
Довольные и сытые хмеры ушли, оставив после себя давящую тишину. Вытерев слезы, я принялась к своим обязанностям. Если не обойду все клетки и не раздам пайки, к следующему моему приходу могу не досчитаться еще кого-нибудь.
Многие сами протягивали руки и брали у меня еду, но были и такие, кто был не в состоянии элементарно поднять голову. Я кормила их сама, заставляя проглатывать безвкусную пищу и запивать ее водой.
Окончив с кормежкой, я возвращалась к себе в каюту и тихонько плакала под струями горячей воды, в надежде, что никто меня слышит.
5. Глава 5
Жизнь продолжается и без меня. Я бы все
равно исчез, лет через десять или двадцать.
Если взглянуть на это из космоса,
какая разница когда?
Ирвин Ялом
Пискнувший на руке дот вновь напомнил мне о моих подопечных. Я успела только искупаться и привести себя в порядок, прежде чем вышла за пределы своей собственной тюрьмы. Опираясь на стену, мне удалось преодолеть несколько этажей и оказаться в отсеке с клетками.
Надела на себя нечто, отдаленно напоминающее фартук, и направилась к автомату раздачи еды. Хорошо что он всегда забит под завязку, за этим строго следит КСДС. Наполняю тележку и, развернув ее к клеткам, гулко сглатываю. Чертовы вампиры! Хоть бы сдохли все!
Пока я два дня восстанавливалась в медкапсуле, из шестидесяти пяти особей в живых осталось лишь двадцать. Дикий холод сжал сердце, которое и так кровоточило от жалости к живым пленным.
Прозрачные перегородки явственно дали понять, что в эти сутки выжили не все, отсек был заполнен лишь на треть. Толкая вперед груженную тележку, я выискивала взглядом дорогие мне сердцу лица. И только в самом конце длинного ряда я увидела единственного близкого мне существа.