- От этого страдаю я! - повышает тон, и я тяжело вздыхаю. Бросила бы этого урода, и всё. Но этого я не говорю. Сколько бы мы не обсуждали, вечно приходим к тому, что я ужасная, неблагодарная дочь.
- Я делаю всё что могу. Это далеко не маленькая сумма, чтобы я так легко вам помогла. - говорю довольно спокойно, даже ласково, но она всё ровно сбрасывает. Поднимаю голову к потолку, сдерживая накатывающие слёзы.
Я убийца. Вторая моя работа. Хотя я бы сказала, что она и есть основная. Наёмник. Ни одного проваленного дела, ни одного следа, ни одной ошибки. Всё чисто и галантно, но заказы всё ровно приходят редко. Потому что я девушка. А к девушкам, как правило, в этой "сфере" доверия мало.
Первый раз, я убила человека, когда мне было 22. Один запойный ублюдок, считающий себя королём нашего городка, изнасиловал мою подругу. Лучшую подругу. Она принеслась ко мне посреди ночи, её одежда была разорвана, на теле уйма синяков, вся в слезах. Девушка кричала от боли, и разочарования, что испытала к этому миру. Мы обратились в полицию, напрямую в суд, к дипломатам. Но вбестолку. Никто ничего делать не хотел. Они все, предвзято считали, что она сама полезла к нему в штаны. Его оправдали. Я, вместе с её семьёй пытались добиться правосудия. Что только не делали, пытаясь доказать вину вонючего мужлана. Но каждый раз натыкались на провал. Девушка сошла с ума. Ей снились кошмары. Он преследовал её повсюду. Врачи пытались помочь, но о том, как она кричала, что ублюдок где-то бродит, и всегда нужно быть на чеку, слышали практически все. Её голос был сорван до самых низов. Она умирала. Умирала, медленно и мучительно.
Видимо в тот момент и я сошла с ума. До сих пор думаю, что не в себе, раз тогда в голове появились такие мысли. Да и сейчас с абсолютным хладнокровием могу выпустить кишки любому, кто хоть раз переступил ужасную черту.
В тот вечер, когда подругу буквально вытащили из петли, я сорвалась. Тонна грима, вызывающий облик и яд в сумочке. Я была уверена в себе на сто процентов. Когда толстяка удалось заманить в номер, я ликовала. Мне хватило лишь высыпать содержимое своего маленького пакета ему в бутылку. Он просто пил, много, как и всегда. И просто сдох. Медленно, тихо, и до ужаса некрасиво. Как только я подчистила везде, где только могла, покинула клуб через чёрный вход, и пешком направилась в противоположную от дома сторону. Когда понимание настигло голову, меня вырвало. Я жалела, боялась оказаться пойманной, думала как бы хорошо было бы вернуть время назад. Но через несколько километров я почувствовала свободу. Свободу от грязи, что копилась с болью моей Стейси. Почувствовала справедливость.