– Что ты себе придумала?
– Я придумала себе любовь, – выдавливает она и уходит в комнату.
Садится за компьютер, кому-то пишет, и скрещивает руки, ожидая ответа.
– Почему придумала? – не отстаю я, пытаясь, как мазохист достучаться до неё.
– Потому что не получив того, что ожидал, ты изменился.
– Ты не поняла моих чувств. Но сразу приняла решение и закрылась, – с горечью констатировал я.
– Думаю, я всё правильно поняла, – парировала Вера, – ты просто не признаешь этого.
Я покачал головой, постепенно злость набирала обороты.
– Если ты настолько не доверяешь, то почему ещё не выгнала?
– Я обещала помочь с документами, – лезвием полоснул ответ.
Из ярости меня бросает в отчаяние, с силой впечатывая мою гордость в пол.
– За что? – тихо спросил я и опустился на колени возле неё.
Недоумение на её лице борется с чувством вины. Не умеет она держать маску.
– Ты испытал разочарование, а значит, я в чём-то тебя не устроила.
– Глупости. Я в клубах пара увидел твоё лицо, и мне показалось, что ты начала изменяться, что не должно быть в этом мире, если ты не обладаешь силами, – уже почти закричал я. И понял по её реакции, что только что произошло. Её глаза заблестели от непролитых слёз, и она прошептала:
– Вот такая я эмоциональная дура.
Порывисто вскочила со стула и убежала из комнаты.
«Когда уже эти качели эмоций закончатся? Гормональная перестройка? Что её вызывает?» – мучительно билось в моей голове, пока я ловил по квартире МОЮ женщину.
– Почему твои эмоции так скачут? – спрашиваю её, едва ухватив за локоть на пороге кухни, и в этот момент к ней на почту приходит ответ от того загадочного собеседника.
– Кому ты писала? – ревность закипает во мне, неконтролируемой лавой растекаясь по венам. Я разворачиваю её и прижимаю спиной к стене. Её глаза расширяются, губы подрагивают, и на щеку падает драгоценная капля её слезы. Мысленно себя четвертую, но жажда обладания и ревность сильней, и я повторяю вопрос.
– Тому, кто сделает тебе документы, – отвечает она и всхлипывает, закусывая нижнюю губку.
В растерянности отпускаю её. Я не могу себя простить за агрессию, поэтому говорю:
– Прости.
Быстро одевшись в мокрые вещи, так и валявшиеся на полу в ванной, вылетаю из квартиры.
«Как я мог? Я не могу испоганить её жизнь, влезая в неё грязными ботинками своих комплексов».