На улице было холодно и безлюдно, до сих пор шел дождь. Мелкие, холодные капли хлестали по лицу. Герман постоянно оглядывался. Мы подошли к машине, он забросил мою сумку в багажник, затем открыл передо мной дверь.
Я села в машину и обратилась к нему:
- Мне нужно позвонить Маше.
- Позвонишь. Только позже. Намного позже.
По дороге мы несколько раз останавливались. А когда остановились в третий раз начало происходить что-то непонятное.
Черный джип перегородил нам дорогу. Из машины вышли двое высоких парней, за ними уверенным шагом шел третий. Высокий, широкоплечий. Яркий свет фар ослеплял, я никак не могла разглядеть его лица.
Он ударил Германа и я закричала. Один из них подошел ближе ко мне, схватил за руку и повел к внедорожнику.
Меня затолкали в машину.
- Что вы делаете…
- Заткнись и сиди молча, - пригрозил высокий мужчина в кожаной куртке. В его словах чувствовалась ярость.
Нет! Нельзя плакать, нельзя расстраивается. Это может навредить малышу. А что будет с Германом? Даже думать боялась…
Сидела в кожаном салоне авто, где пахло табаком и мятной жвачкой и водила ладонью по животу. Успокаивала себя, пыталась верить, что все будет хорошо. Герман же говорил, что все будет хорошо, но с каждой секундой эта надежда таяла.
Двое сели в машину. Я обернулась и посмотрела назад. Ничего не видно.
Куда они везут меня? В лес или на заброшенную стройку? От таких мыслей становилось еще холодней. Я задрожала от холода, никак не могла согреть свои ледяные пальцы.
Теперь не знала, что будет с Германом, что будет с нами. В голове крутились страшные мысли, которые никак не могла прогнать.
Старалась сидеть, как можно тише. А потом один из мужчин, сидящих на переднем сиденье повернулся к другому:
- Сизый сказал, отвезти ее загород.
- Будет сделано.
***
Это был очень большой дом. Настолько большой, что квартира Германа теперь казалась мне игрушечной.
Двое высоких, крепких с короткой стрижкой мужчин вели меня вверх по лестнице, взявши под руки.
- Отпустите меня! Я позвоню в полицию.
Раздался их оглушительный хохот. Один из них сильнее сжал мое запястье и сказал:
- Сейчас придет Сизый будет тебе и полиция, и прокурор…
Не знала куда именно меня везут. За тонированным стеклами авто было сложно что-либо разглядеть. Я видела только белую, разделительную полосу дороги и темные стволы деревьев на обочине, которые быстро мелькали перед глазами.