Замечаю, как её пальцы сжимаются в кулаки, а затем она упрямо заявляет:
— Я не стану нахлебницей. Я могу позаботиться о себе сама.
— Гордая?
— Самостоятельная!
— Не рано? — выруливаю я машину на Грейс-авеню. — Тебе всего восемнадцать.
— Чего ты о меня хочешь, Дэвис? — начинает злиться девчонка. — Чтобы я без зазрений совести раскатывала на дорогущей тачке по Лос-Анжелесу, совсем как ты?
— Зазрения совести? — останавливаю я машину перед воротами и всматриваюсь в раскрасневшееся лицо Миллер. — При чём здесь совесть, Незнакомка?
Когда люди злятся, они не контролируют то, что говорят, и можно узнать много чего интересного. Как, например, сейчас.
Девчонка, кстати, понимает, что ляпнула лишнего. Отворачивается и пытается выровнять дыхание. Мы въезжаем в гараж, когда она наконец мне отвечает. Едва слышно, себе под нос:
— Мне стыдно, что я свалилась, как снег на голову, мистеру Джонсу.
— Ты его дочь, — повторяю я. — Дай и ему, и себе шанс. Это не так сложно, как тебе кажется. Знаю по себе.
Миллер поднимает на меня осторожный взгляд, в котором горит едва сдерживаемый интерес, она борется с ним ещё одно мгновение и проигрывает:
— А твой родной отец? Ты с ним общаешься?
— Он умер, когда мне было двенадцать лет.
Я ловлю сконфуженный взгляд любопытной девчонки и выхожу из машины раньше, чем она начнёт причитать о том, как ей жаль. Все об этом говорят, стоит им услышать о том, что ты кого-то потерял. Словно их жалось способна сделать твою боль меньше. Не способна.
Миллер и сама должна это прекрасно знать.
Я слышу, как за спиной по очереди хлопают дверцы, а затем быстрые шаги девчонки. Она ровняется со мной и тихо произносит:
— Знаю, это адски несправедливо. Прости, что спросила.
Я бросаю на неё удивлённый взгляд, а затем киваю: да, несправедливо.
Мы выходим из гаража и направляемся в дом. Нас встречают и мама, и именинник. Я жму руку Криса и поздравляю его с праздником. Миллер тоже неловко бубнит себе под нос поздравления. Крис благодарит и её, и меня, не спуская заинтригованного взгляда с девчонки. Мама предлагает зайти в дом и что-нибудь выпить перед началом праздника.
Сегодня здесь соберутся только самые близкие. Крис никогда не любил устраивать шумные вечеринки на свой День Рождения.
Тильда ставит поднос с графином сока и стаканов на журнальный столик и уходит. Все молчат. Мама искоса поглядывает на притихшую в кресле девчонку. Крис тоже её разглядывает. Миллер же смотрит в пол. Её уши порозовели.