– Магварр потратил весь свой резерв? Невероятно! – шепотом прокомментировал второй помощник. – Но зато ничего смертельного! Отогреем, отпоим…
– И научитесь когда-нибудь не шептаться и не мешать мне! – рявкнул на слишком болтливого помощника элай Тейшериэль. – Магварр Виатор до сих пор жив только потому, что орисса догадалась напоить его живой водой, запас которой был у трибуна при себе. Идите к другим раненым. Лечением Алаира я буду заниматься сам.
Помощники неохотно ушли. Им было ужасно интересно понаблюдать за тем, как будет лучший целитель королевства восполнять иссякший резерв самого сильного боевого мага современности, но ослушаться сурового начальника и наставника они не посмели. А если бы и остались, то оказались бы сильно разочарованы, потому что никаких зрелищных эффектов в том, что делал Тей, не было.
Просто поколдовал над накопителями, накладывая заклятия подогрева, целительного сна и регенерации, укрыл тело трибуна вместе с ложем невесомым, но очень теплым пологом, а потом отыскал среди множества ящиков один – с кувшинами с восстанавливающим травяным настоем, распечатал и согрел первый кувшин, напитал его своей целительской магией и принялся отпаивать трибуна, добавляя в каждый глоток капельку своей целительской силы. Таких кувшинов понадобилось штук пять.
Вскоре магварр согрелся, а к вечеру – был избавлен от обезвоживания. Заполнять магический резерв трибуна элай Тейшериэль не спешил: такие вещи быстро не делаются. Магические кристаллы-накопители разрядились полностью, а силы трибуна восстановились едва ли на десятую часть. Впрочем, этого было достаточно, чтобы магическое истощение перестало быть жизненно опасным для магварра.
Заменив накопители, главный лекарь королевской армии устало провел узкой ладонью по белым волосам, словно хотел пригладить и без того гладкую прическу, оставил магварра под присмотром помощников и отправился в соседнюю палатку – ужинать и отправлять донесение о счастливом спасении трибуна королю Джастису Эквиту.
После ужина элай Тейшериэль вернулся в палатку целителей, сделал вечерний обход и устроился дежурить у ложа трибуна. Теперь это был его главный пациент и главная забота.
Вечер и добрая половина ночи прошли спокойно. Трибун спал, погруженный в наведенный магией сон, Тей дремал в кресле рядом. А потом…