Будь юнга в сознании, он узнал бы, что спасение совсем рядом. Мадагаскарское течение, подхватившее маленький плот, весь день и всю ночь неуклонно несло его бесчувственного хозяина к Северо-Восточному берегу пиратского острова.
Тёплые океанские волны с шумом накатывали на валуны, усеявшие собой каменистый пляж, и вновь отступали, раз за разом терпя поражение. Недалеко от берега по колено в воде стоял человек. Он был неподвижен и не обращал внимания на давно промокшие манжеты своих бриджей. Худые руки крепко держали двузубую острогу, нацеленную на будущую добычу. Рыбак не спешил, выжидая, чтобы рыба не обращала на него внимания и воспринимала человека как часть окружающей среды. Солнце припекало голую макушку рыбака, но тот, обливаясь потом от жары и напряжения в мышцах, терпел и ждал подходящего момента для атаки.
Рыба, не подозревая об опасности, спокойно плавала возле ног человека. Чувствуя, что мышцы начинает сводить судорогой, рыбак, улучив мгновение, когда рыба замерла на месте, поразил её резким и точным движением. Несмотря на возраст, старик имел хоть и поражённые болезнью тряски, но всё ещё относительно надёжные руки. Пронзённая лишь одним остриём из двух рыба не очень обрадовала человека. Конечно, он был рад улову, однако же, он понимал, что скоро начнутся промахи.
Откинув мрачные мысли о грядущем, старик убрал трепыхающуюся рыбу в наплечную сумку и развернулся, чтобы уйти, как вдруг его взгляд зацепился за какой-то необычный окружению предмет. Осторожно ступая по скользкому каменистому дну, старик подошёл к тому, что привлекло его внимание. Между двух валунов застрял небрежно сколоченный плот, покачиваясь на волнах. На плоту лежал длинноволосый мальчишка. Его отёкшее тело с покрасневшей кожей подсказало старику, что парень длительное время провёл в солёной воде. Рыбак сперва подумал, что бедняга мёртв, но тут он заметил, как парень шевелит потрескавшимися губами. Откинув острогу на берег, чтобы не мешала, старик подхватил парня и понёс его в свою хижину, спрятанную в густом лесу.
Старик уложил юношу на деревянный настил, смягчённый толстым слоем пальмовых листьев. Стены хижины из плотно связанного тростника не позволяли солнцу проникнуть внутрь, а земляной пол давал так необходимую парню прохладу. Хозяин хижины смочил сухие губы больного и, не теряя времени, отправился в лес, чтобы найти необходимое для компресса растение.