– Я это уже поняла.
– Что ты уже поняла?
Он тоже понимал, что знакомиться вовсе не обязательно. Свое получил, победа засчитана, пора уходить.
– Что ты живешь так, как будто тебе все можно.
– Жизнь дается только раз.
– Где-то я это слышала… Даша.
– Я не Даша.
– Я Даша! – Шатенка поднялась и посмотрела на Никиту с таким видом, как будто он должен был на ней жениться.
Но это было исключено. Татуировки здесь тоже имели значение. Никита Яшин вообще не собирался жениться, но знал, что если вдруг, то он ни за что не поведет под венец девушку с такими картинками на теле. Татуировка – это клеймо, оставленное разгульной, порочной жизнью. Умом Никита понимал, что это далеко не всегда так, но подкорка была неумолима.
– Приятно было познакомиться, – сказал он, тоже поднялся, потянулся за своими джинсами.
– Уходишь? – Даша не просто угадывала, она как будто читала его мысли, стояла перед ним, даже не думая одеваться.
Тело у нее роскошное, этого не отнять, но нагота уже не возбуждала Никиту. Ему через час надо быть на тренировке, а Москва стоит в пробках.
– Остаюсь. На чашечку кофе.
– После… э-э, чашечки чая, да?
– Чай был горячий. Крепкий и сладкий. Мне понравился.
– Могу еще налить.
Никита улыбнулся, высоко поднял брови. Мол, я безмерно рад предложению, вынужден буду отказаться, но спасибо, конечно же, скажу. На прощание.
– Могу еще налить?! – В ее голосе прозвучали удивленные нотки. – Это я сказала?!
– Это Дусик тебя за язык дернул. Он такой шалун!
– Я не могла такого сказать, но… – ошеломленно пробормотала Даша и окинула себя недоуменным взглядом.
Как, я еще и голая?! Перед первым встречным?!
Но одеваться она не бросилась, сделала вид, как будто нагота ее ничуть не смущает. Эта особа умела владеть собой.
– Давай завтра куда-нибудь сходим. Я позвоню, – заявил Никита, когда уже оделся и собрался уходить.
– Не позвонишь.
– Вот увидишь.
– Ты даже не знаешь мой номер телефона.
– Дусик знает.
– Да пошел ты вместе со своим Дусиком! – Даша разозлилась.
– А кофе?
– Пошел!
– Ну тогда спасибо. За чай, – проговорил Никита и вздохнул, изображая обиду, разочарование и даже нежелание уходить, хотя душа его рвалась на свободу.
Но уйти так просто не вышло. Он подходил к двери с одной стороны, а она открылась с другой.
– Не понял! – На Никиту смотрел чернявый парень с глазами, напоминающими светлое облачное небо.